Осилила за три часа – не обманули в анонсе, что читается на одном дыхании. Правда, была фора – пролистанные старые байки, изложенные незнакомым языком без матов. Старым байкам - например, любимой моей про Битховина-митховина - словно крылья обрезали. Кто - редактор? Автор? Неважно. Важно, что это один из признаков НЕ литературы – если нельзя обойтись без соленых приправ, значит, жуешь сою, а не мясо.
Осилила. Ну да – хреноватая книжка: сборник историй из жизни, которые обычно рассказываются в компании собутыльников: «Мужики, что со мной случилось в …надцатом году!». «Помнится, трахал я клеевую замужнюю телку!».
Самый низкий жанр в писательстве, ниже не бывает. Но мы с вами помним Довлатова-репортера, правда? Он тоже не писатель – никогда не заморачивался синтезом, созданием новой реальности. Ограничивался анализом, но до чего же хорош, классег!

В том, что «Гастарбайтер» - всего лишь журналистский отчет, автора упрекать смешно. Он в катамнезе откровенно говорит: «Я не сочинитель, пишу о том, что действительно случилось». Автор признается – я не писатель, а биограф, при чем – автобиограф преимущественно.
Ну, и что ты имеешь сказать, читатель, в ответ на эту детскую наглость? Человек искренне считает, что его маленькая жизнь кому-то интересна. В конце концов, он прав: вот она, его жизнь тиражом 100 000 экземпляров. Он говорит, что у него таких историй еще на 100 книжек. Думаю, врет. Выдохнется быстро.
Нам на кафедре психиатрии давали почитать забавные сочинения шизиков. Один написал «Автогеографию». И начал за здравие – родился, крестился, женился, заболел. А потом вдруг, неожиданно: «Лечили меня в СПб тем-то и тем-то, которые… вхуймненевпились врачиуродыблятьчтобимсдохнутьиздеваюццанадздоровымелюдьми…»
Боже упаси – автор и его герой здесь не при чем. Они психически здоровы, не считая невроза, или я ничего не понимаю в медицине.

О стилистике. Я уже сказала: без ненормативной лексики Багиров тускнеет, как рыба, вытащенная из воды. Это плохо. Это «садись – два».
Плюс тусклые монологи – герои говорят в одной тональности, не слушая друг друга.
Плюс перегруз прилагательными – беда многих авторов. (С ненавистью посмотрела на себя в зеркало). Убери эти все уточнения, определения, посмотри – что останется? Попробуй, проведи эксперимент.
И все-таки, у Багирова есть стиль. Есть восточная заунывная речь, стон муэдзина, или ишака, или древняя касыда, газель... Есть что-то отличное от других. И это не наработанное - врожденное. Не купишь. Другой разговор – как эта музыка ложится на твою бессмертную душу, читатель?

Итак, перед нами «автогеографея», очень мало относящаяся к литературе, как к искусству. Мы имеем признательные показания: «герой – это я». Мы имеем «Денискины рассказы» про покорение Москвы, написанные не самым плохим языком, но сделанные изнутри – автор, на мой взгляд, не смог подняться над временем и пространством, посмотреть на самое себя со стороны толстовским взглядом и наструячить «Войну и мир».
Я знаю, что ты скажешь, читатель, особенно в контексте личности автора – на помойку эту книжку.
Ну, это твое дело, читатель. Я ни на секунду не пожалела, что купила и прочитала «Гастарбайтера». Потому что в ней есть замечательный герой Евгений Алиев, которого я не хочу ассоциировать с Эдуардом Багировым. Не надо меня провоцировать, автор, Алиев - не ты. Алиев – тот, кем ты себя видишь, что вообще-то ужасно. Алиев - настоящее достоинство твоей записной книжки.

Господа, я страшно люблю старое черно-белое кино с его визуальным разделением мира на добро-зло, день-ночь, жизнь-смерть, грех-святость, красоту-уродство. Этакий детский взгляд на жизнь.
Герой «Гастарбайтера» - ребенок, который нисколько не виноват в том, что родители подарили ему категоричную, грубо слепленную комбинацию чужеродных генов. Это тот самый случай, когда в одну тележку запряжены козел (в контексте книги - осел?) и трепетная лань, когда по-есенински повенчаны белая роза и черная жаба. Это две цивилизации – стенка на стенку. Это битва, в которой одни проигравшие, и не нам их судить.
Был в России примечательный публицист-антисемит, генерал Шульгин. Он написал книжку о евреях «Что нам в них не нравится?». Книжка бредовая, как всякая древняя ненаучная евгеника. Он там рассуждает, почему русские женщины не могут выходить замуж за евреев. Потому что слишком дальнее родство, потому что этим она отдает собственную наследственность на заклание чужеродцам. Вобщем, давно неактуально.
Но есть одна мысль у Шульгина, против которой не попрешь, доказано наукой – межрасовое скрещивание часто дает порочный результат. Потомство не отличается крепким здоровьем и психикой. Причина: слишком доминируют гены темной стороны. Гены матери и отца не борются, не сдерживают друг друга.
Не будем лезть в эти дебри, достаточно того, что продукт межрасового брака часто имеет проблему с самоидентификацией и задает себе вопрос: кто я? Украинец или еврей? Русский или азербайджанец?
Помните Сталина: «Я чилавек рюсской культуры – мине эта чюжда».
Удивительный герой «Гастарбайтера» не мучается с самоидентификацией – он живет, как живется, слышит, как дышит и пишет, как дышит. Он честен до первобытной тупости. Ему и в голову не приходит, что его бытие, заботливо пересказанное автором – в каком-то смысле оправдание фашизма и лапотного национализма. Собственно, «Гастарбайтер» может стать настольной книжкой для всяких лимоновцев, главным аргументом, почему надо мочить и гнать «чюрок» из России. И это страшно, господа.

Ну, посудите сами: герой буквально на голубом глазу рассказывает, как кидает москвичей-лохов – спокойно, без зазрения совести. Это у него называется словом «выживать». Понятно, что ни лохи, ни их обидчики национальности не имеют, но ведь наш герой на каждом шагу подчеркивает, как сложно инородцу в Москве «выжить», читай – наебывать аборигенов. Отсюда и антипатия к Питеру – конечно, этот город совсем не похож на восточный базар. В нем нет таких возможностей.
Дурдом. Простота хуже воровства.

А история с тупорылой Ирочкой. Эти смешные попытки назвать любовью банальную похоть. Герой и эту девушку, о которой мы знаем одно: большие зеленые глаза и одна маленькая извилина, кинул, как лохушку. 
Показательный абзац – возвращение дамочки из роддома – без ребенка, но со слезами и бедой. Герой пытается врать, но правда из него бьет фонтаном: я ее хотел, а теперь не хочу. Критерий один – стоит у меня на нее или нет. Опять – простота хуже воровства. Опять кристальная честность. Да, развел бабу с мужем, потому что так хотелось. А потом бросил, потому что так хотелось. Надоела.
И опять красной нитью – я чужеродец, она назвала меня «лимитой». Офигеть.

Вообще-то на героя «Гастарбайтера» невозможно злиться – он такой смешной:
«А ведь я совсем не коротышка»
«Я никогда не страдал от недостатка женского внимания»
Плюс целый трактат о музыке. Плюс пафос человека, прочитавшего пару сотен книжек, как совершившего подвиг. Ну, что ж, самообразование – это всегда прекрасно. Даже если оно человеческую жизнь не облагораживает.
Герой напыщен, как восточный бей – он и не слыхал никогда, что такое самоирония.
Герой несгибаем в твердолобости – его можно бить по морде саперной лопатой, но это бесполезно.
Герой одинок, потому что абсолютно аморален – долг, как осознанная необходимость, для него – пустой звук.
Но именно этими смешными, печальными и опасными качествами герой любопытен.
Евгений Алиев – дебил и умник одновременно. Он сочетает в себе темперамент и бесчувствие, сентиментальность и жестокость, жадность и щедрость, мелочность и широту. Он бесконечно врет, но все время говорит правду. И все это под монотонную восточную мелодию, которая, в отличие от Бетховена, задает автору сердечный (бессердечный?) ритм.

Я не жалею, что прочла «Гастарбайтера». Герой у Багирова получился. Герой не нашего, но московского времени. Он запомнится малочисленным друзьям и многочисленным врагам. И он провоцирует на какое-то действие.
Я, например, на автомате вышла из дома и пошла в ларек к Разиму. Это азербайджанец один молодой. Он у нас под боком фруктами торгует. Меня уважает за то, что разбираюсь, и всегда че-нибудь вкусненькое и свежее оставляет. У Разима зеленые каспийские глаза, на стене сура из Корана и портрет Путина.
Ну, вобщем, он нормальный такой, хороший парень. Рассказал, что скоро гражданство получит, и я его поздравила.
Дома съела памелу размером с детскую голову и успокоилась. Похер на «Гастарбайтера». Я же не в Москве живу, а в Сибири – русской Америке, где нет своих и чужих. И слава Богу.