Тяжело в деревне без нагана

Жил-был парень, не молод не стар, не Jesus Christ Superstar, не Курт и не айран, но быстр аки джейран. И звали его Edward aka бедный Эдик. Так уж повелось называть его "бедным", хотя с деньгами было у него не пусто, но и не густо. Жить бы ему, поживать, да добра наживать, да что-то тянуло его постранствовать. Может, наследие предков знать о себе давало, али судьбой ему было предначертано, только на месте бедному Эдику не сиделось. Ну а раз ноги сами в пляс пускаются, то надо бы и музыку подобрать.
Слышал бедный Эдик от мудрых старцев, что лучшая в мире группа – это "Шматок сальца", но вот на беду все кассеты на солнце повыгорели, а те, что сохранились, коровы вместо травы вместе с сеном сжевали. Пришлось бедному Эдику в путь-дорогу отправляться.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Много ли тропок исходил бедный Эдик, мало ли, оказался он в городе У что в Царстве Ы между рек Тянь и Шянь. Нашёл он угол, где столоваться, и кафешку, где тусоваться, и стал потихоньку расспросы вести, не слыхал ли кто о группе "Сальца шматок".
"Утро вечера мудренее", – отвечали ему добры молодцы после второй бутылочки напитка заморского, названия непристойного (то ли письки, то ли сиськи), – "ложись-ка ты спать, а поутру походи по городу, поищи будочки, из которых музычка льётся. Торгаши, они всё знают".

Так и сделал бедный Эдик. Проснулся он пораньше и начал свой квест. А вокруг музыка играет непонятная, зовутся группы так, что язык сломаешь, пока прочитаешь; да и слова все нерусские. А о "Шматке сальца" торгаши слыхом не слыхивали и видом не видывали. Однако, посоветовали обратиться к специалистам музыкального дела, в сеть магазинов "МеналОм", там-де тебе подскажут.
Делать нечего, отправился бедный Эдик в "МеналОм", благо, что первый филиал рядом находился. А там ему не рады.
– Что ж ты, братец, какой-то "Сатка шмалец" хочешь? Бери, как все, "Черноглазого горошка" и "Бенасси крошку", есть ещё "Озонатор" и в придачу калькулятор. Сосчитаешь, что если у нас покупаешь, то не прогадаешь.
Расстроился бедный Эдик, и пошёл в остальные филиалы, да только и там его не ждали.
–Налетай, покупай, "Вершки", "Птицы", "Марун-вай"
Sintay Beers, pUsher-джан – по дешёвке отдам!
А в одном филиале ему так сказали:
– Зря весь город пройдёшь: ничего не найдёшь, нет у нас – не в первый раз, да вот только таких, как вас, как среди угля алмаз.
Лишь в последнем филиале какую-то надежду бедному Эдику подали. Наговорили слов иносранных, но понятно стало, что есть где-то босс повыше, и если позволит ему крыша, то откопать чего-нибудь он сможет, пожалуй. Но сроку месяц ему пожалуй.

Побрёл бедный Эдик восвояси. Пришёл домой и давай глушить пивко. Но тот, кто с Пивчацким дружит, опосля сильно тужит. Лежит бедный Эдик, грустит, пиво кушает да радио слушает. Две станции-то на всё царство вещают – "BS" и "Азия-минус" их называют. А третья – городская, "Стинксом" её кличут.
Под пиво да водку любая баба красавицей кажется, привык бедный Эдик к музыке заморской, к речам их просранным. Иной раз, глядишь, да и подпоёт. А станции друг от друга не отличаются, где заиграет музыка, так и не поймёшь, что слушаешь, пока рекламу не пустят. Одну передачу, правда, всегда слушал бедный Эдик, "Шербет" называлась. А передавали там приветы и музыку заказывали.
Подумал бедный Эдик и решил: "Позвоню-ка я, да и послушаю одну песню группы "Шматок сальца", узнаю, что они играют".
Сказано - сделано. Набирает бедный Эдик номер, а руки не слушаются (от радости, что ли). Дозвонился, а его пытают, чего, мол, услышать хотите. Назвал он группу, а в ответ ему обычная пластинка: это послушайте, то, а вашего у нас нет всё равно.

Месяц истёк, и спешит бедный Эдик в "МеналОм", а надеяться не смеет. Ну и правильно, нет у босса "Шматка сальца".
Задумал тогда бедный Эдик стреляться. Вызнал, где револьверт продают, купил, и выбрался за город. Умирать, хоть к дому поближе. Идёт по травке молодой, упругой. Солнышко ему приветливо улыбается, ветерок с волосами играется. А бедный Эдик идёт и место выбирает, где присесть бы ему в последний раз хотелось.

Прошёл он лес, и чует, мясом жареным запахло. Подумал бедный Эдик: "А умирать-то на сытый желудок приятней" – и пошёл на запах.
Идёт по тропке извилистой, а отовсюду музыка райская играет и аромат неописуемый стоит, как будто он уже умер и на небеса вознёсся. Вышел бедный Эдик к костру, а вокруг него вьюноши длинноволосые сидят и на разных инструментах бряцают. Цыгарку друг другу передают, поют, а на траве – ну точно скатерть-самобранка разложена. И светятся их лица ангельским светом.
Они показывают бедному Эдику, мол, садись, гостем будешь, а играть не перестают. Присел бедный Эдик, и давай яствами невиданными потчеваться. Долго ли, коротко, закончили вьюноши играть и беседу завели. Вызнали, что Эдик стреляться хочет, и причины допытываются.

Говорит он им, искал я, мол, группу "Шматок сальца", да видно, не суждено мне услышать их перед смертью.
Ответствовал ему самый длинноволосый: "Не говори так, брат, ибо мы и есть "Шматок сальца", а У – наш город родной. Не спеши же теперь в мир иной, а оставайся с нами".
"Дивные творятся дела", – подумал Эдик, но отказываться не стал. Квест его закончился, обрёл он гармонию и стал на ней поигрывать. Тут и конец сказочке, а рассказчику шмали цыгарочка.