Некий еблан из астравнова племени туманых альбеонаф папал пат сут практически за нехуй делать. Хуйня какая - кинул ф хозяена завидения граненым стоканчиком. Вот и фсе. Итак, па-парятку. Будучи аднажды ф баре, Дэниэл Хардмэн (ф пер. 'данилко-железный чиловег')  харашенько наебошился и, как палагаеццо па инструкции к нопитку 'скотч виски из овечьева кала', собрал глоза ф кучку и начал выпускать из абеих храпавикоф красивые радужные галубые пузыри. Сквось абалочку этих пузырей мир переливался загадачными краскаме и напоменал бесмертные джэпэгафские крео хуятара Сальвадора Дали. Бармен, увидеф в атражении стеклянных глас пасетителя картины безумнава испанца, предлажил Дэниэлю стравить давление с сапляных пузырей, навести фокус в акулярах и песдавать дамой па светящимся на палу стрелкам.


Дэниэл не атрывая левый глас ат стакана с виске, внимательно пасматрел правым на бармена и что-то прабарматал насчот -"Извени друк, я не гаваю па-марсианкси...". Бармэн видя, что имеет место ахуенный мешпланетный языкавой барьер между ним и паситителем, падазвал хозяена и далажил, что есть клиент, каторый уже дашол да паследнева уравня буддисткой нирваны и неплохо бы ево переместить ф другое место прастранственно временнова кантиниума, падальше ат бара. Иначе, как он выразился, -"Марсасрача нам не избежать". Хозяин, имея уже некатарый опыт апщения с внеземным разумом, в вежлевой форме предлажил Дэниелу уебывать нахуй. На этот рас кантакта апять не палучилось, плюс ка фсему хозяин бара был абозван 'зиленым ванючим пришельцем' и славил в еблет мешкантинентальную рокету в виде стокана с недапитым топливом сделаным из авечьева гавна.


После этава ф дело вмешались галактические миратворцы в виде двух шкафоподобных чернажопых вышибал. Ани немнога размяли аб нарушителя касмическава спакойствея затекшие ат скуки руки и ноги, а патом вынесли тело барца за свабоду земной нации на задний двор, протиф ноправления стрелок ф палу, и акуратно сбросили ево возле марсианскава касмическава челнака, каторый па утру аказался абыкнавенным мусарным баком. А черес пару недель этот незадачливый оналок брюсовилиса прецтал перед районным судом. Судья зачитал абвинение о нарушении апщественнава парятка и прилюднае аскрабление неабнаруженых пака прецтавителей внезимных цивилизаций и звонко ебнуф малаточком па мадельки плахи с топориком припаял ахуефшему Данилке два годека касмических путешествий вакрук звезды па имени сонцэ.


Кагда патсудимый услышал сей прегавор и прецтавил какую дыру в ево скафандре сзади за два года праделают уже запущеные ф путешествие касманафты, фпал ф панический ахуй. Он начал реветь так, что марские белуги ф парту начали удивленно высовывать ебальники из вады и пахатливо азираццо па старанам. Фслед за гарючими слезами у Даниэля начали надувацца пездатые сапляные пузыри. Ат этава перфарманца зарыдал весь зал и даже у хозяена бара навернулись слезы и защемило серце. Судья не паддавался на эмоции, но внезапно вид радужнава саплянова пузыря вызвал в нем эффект де-жавю. Он вспомнил, как маленьким мальчеком мама купила ему ваздушный шарег. И он был такой же красивый и переливалсо всеми цвитами радуги. Но нитачка выскалзьнула меж неакрепших децких пальчекоф и шарик улетел в синее безоблачное небо пакарять заоблачные прасторы и заставлять уфолагоф снова и снова чесать да крави сваи учоные репы. Он праривел фсе выхадные напралет. Вот и сейчас липкий пративный камок ф горле заставил судью смахнуть скупую слезу, и ебнуф малаточком па плахе, сказать -"Невиновен!".

Ну проста чиста сердечнае раскаинье