Настало утро на селе,
Гаврила только огрызнулся,
Он жопой чуял - быть беде,
С просонья даже содрогнулся.

Вчера он сильно провинился,
Назвав вокруг всех мудаками,
А под конец совсем напился,
Устроив драку с кулаками.

И в наказание Гавриле,
Оно поистине ужасно,
Приказ почистить всё в сортире,
Не то что срать - там писять страшно !

А туалет на видном месте,
На главной улице села,
Он очень старый - лет под двести,
Его засрали до верха.

Гаврила тягостно вздыхает,
В руках лопата и ведро,
И вслед село всё наблюдает,
Как он идёт копать говно.

Придя же к месту назначенья,
В глазах уже всё поплыло,
Дыханье спёрло испаренье,
Вонзил лопату он в дерьмо.

Гнилые доски подломились,
Гаврила в яму провалился,
Над ним тот час же мухи взвились,
Он страшным матом разразился.

Из ямы выбрался он с рыком,
В говне и мухах очень злой,
И всё село пугая криком,
Бегом оправился домой.

Он вспомнил дедушкин совет :
"Увидел немца - не теряйся,
Граната  - вот ему ответ,
Бросай и в землю зарывайся".

Гаврила сразу озарился,
- Вот щас почищу туалет,
В сундук он дедушкин зарылся,
Трофеи там военных лет.

Потом корыт он тридцать штук
Расставил кругом у сортира,
Селяне смотрят - чуда ждут,
- Что за хуйню творит Гаврила ?!

В ответ Гаврилы злобный рёв,
- Какие суки так насрали,
- Наполнив яму до краёв,
- Что б все заткнулись - не мешали!

Гранату вынул из штанины,
И резко выдернув чеку,
Закинул в чёрные глубины,
- Говно щас мигом уберу !!!

Глухой удар - сортир качнулся,
И с треском стены разнося,
Фекальный гейзер извергнулся,
Говном заляпав пол села !!!

Так тихо стало на селе,
Что даже птички не летали,
Селяне чавкая в говне,
Говрилу молча окружали.

- Друзя давайте без волнений,
Сказал Гаврила отступая,
- Смотрите сколько удобрений !
- Я вам цветочков насажаю.

Селяне стали бить Гаврилу,
Еблом макать его в гавно,
- Ну как накажем мы мудилу ?!
- Сожрать заставим всё дерьмо !

Гаврила жалобно скулил,
Что осознал он свою вину,
И согласился - что дибил,
- Я завтра всё тут уберу !

Гавно он долго убирал,
И строил новый туалет,
И больше сильно не бухал,
Во избежанья новых бед.

Его селяне всё ж простили,-
Ну было дело - не беда,
Но вот в общественном сортире
Гавриле срать теперь нельзя.