Нам каждое утро жарят свободу
на остром техническом масле,
швыряют под ноги, заляпав погоду
объедками завтрашней страсти.

Подошвы с гвоздями из розовой стали
давно намозолили землю,
где лето без солнца, где суки не дали,
где совесть спилась за неделю.

А на обнаженных деревьях застыли
пакеты для донорской крови.
И где-то в стакане для чая остыли
белесые слюни злословий.

Там плакали трупы. Их слезы взлетали
на головы, руки и ноги.
Они умирали... и вновь умирали...
Их стоны бредут по дороге,

и молча за руку берут свою стену,
за стенкой налита им вечность.
Все гнусное вновь превращается в пену -
пора ведь платить за беспечность!

Лишь в зрительном зале - молчание в фразах,
и я ухожу за кулисы...
там небо в алмазах... там небо в алмазах...
я больше не вспомню их лица...