Я молюсь не на юг, а в пространство огромного мира,
Где-то в угол, между спокойствием и бедой,
В пустоту от Архангельска и до Каира,
Через земли, и котлованы с водой,
Разжевав за щекой и за сердцем чужую молитву,
Пересказанную, и истрепанную на губах
Миллиардов людей, доверяющих в выжатый сиквел,
Где сплелись наизусть, за столетья, надежда и страх,
Пока тело свое от востока до запада тащит
Пожилая звезда, размотавшая белый клубок,
Ты не можешь устать, отойти, отколоться от марша,
Ты за тех или этих, пока не закончится срок.
Разбивай себе лоб, в благодарность, что жив и не ранен,
Не прозябь в нищете, и не сгнил в подземелье чужом,
Что в строке новостной ты себя не читаешь с экрана
Средь убитых, сгоревших и определенных в дурдом.
Иди, хлеба пожуй. Доходи хоть и пьяным, хоть трезвым,
И, срываясь на хрип, проповедуй на кухне свое,
На заре выходи на балкон, чтобы с дворником первым
В тишине городов докурить человечье родство.

31.03.2018.