Беэр-Шева город небольшой и публичные дома у нас наперечет. Нет, наш город не провинциален. Беэр-Шева является портом трех морей. До Средиземного моря ехать минут 40, до Мертвого полтора часа, до Красного три. И красна Беэр-Шева выходцами из бывшего Советского Союза, составляющими почти половину населения нашего славного, не побоюсь этого слова, хотя не знаю, как оно пишется, четвертьмиллионного, города. Приятно так же отметить, что Беэр-Шева не является колыбелью трех революций. А могла бы. За ее семи тысячелетнюю историю чего только не случалось. Тут даже проживали пресловутые Абрам и Сара. Агарь, Ишмаэль. Каин и Авель, «я не сторож брату своему» — это все здесь. Авель. Авель אבל  в переводе означает «скорбь». Ничего себе имечко. Впрочем, в настоящее время эти позорные явления изжиты, а русскоязычные жители Беэр-Шевы являют собой примером для подражания окрестных еврейских народностей. Но, публичного дома «Оргазм» в те годы еще не было, поэтому о Каине и Авеле здесь речь не пойдет.

Первый камень в основание публичного дома «Оргазм» был заложен турецкими солдатами в конце 19 века. В то время Беэр-Шева представляла собой кусок безжизненной выжженной пустыни. Но для того, чтобы зайти в Палестину с юга, эту стратегическую точку обойти было нельзя. Здесь была южная граница турецкой империи, южнее небезызвестный Лоуренс Аравийский выполнял свой интернациональный долг. Соответственно в Аравии (тогда еще не Саудовской). И Турция разместила в Беэр-Шеве большой гарнизон. А потомкам янычар без публичного дома как без…

В 1918 году англичане все-таки выбили турок из Беэр-Шевы, а потом и из Палестины. И публичный дом «Оргазм» достался британцам в пробковых шлемах в качестве военного трофея. Учреждение значительно расширили, из центральной залы убрали портрет султана и повесили портрет королевы, а в самом здании установили души и туалеты. В результате публичный дом «Оргазм» и приобрел должную респектабельность. Вопрос «Успешно ли прошли роды у гиппопотамихи из лондонского зоопарка?» в стенах заведения в те годы звучал естественно и органично. Здесь же в те годы велась пламенная борьба за правое сионистское дело. И эта борьба принесла свои плоды — в 1948 году англичане покидают Палестину, евреи там же основывают государство Израиль, а Беэр-Шеву начинают заселять прибывающие со всего света евреи.

И публичный дом «Оргазм», после ухода англичан было зачахший, постепенно вновь наполнился не лишенным кокетства женским визгом и криками «Шалом» и «Аллах Ахбар» (многие из его клиентов были бедуинами). Но, при этом, учреждение неизменно сохраняло привитую англичанами респектабельностью. Услуги, оказываемые сотрудницами именно этого публичного дома, всегда отличались строгим академизмом. Именно в «Оргазме» подрастающему поколению прививался правильный, современный взгляд на наготу. Там трудились настоящие звезды. Если я не прав, пусть астрономы меня поправят. Каждая, даже если она  негритянка с огромными натруженными губами — в душе была доступная блондинка, пока прикрытая минимумом одежды. Нежная девочка в матросском костюмчике и соломенной шляпке с ленточками. Алчущая взаимообразных и грязных нежностей. Самое-самое табу. Но, при этом, полное отсутствие сексуального экстрима. Посмотришь на такую — и сразу становится легко, проходят грустные мысли, иногда даже болезни. И никак иначе. Рабочий день там всегда начинался с бравурного марша. И такого, чтобы девочки еще не прошли, а барабан уже кончил, никогда не случалось. А эти полные огня эроспектакли: «Встаньте дети, встаньте в круг. Кто ещё хочет комиссарского тела?» Особенно приятно осознавать, что эта красивая традиции привнесена именно из России. И именно из «Оргазма» в город приходили новинки интимной моды. Именно здесь, замирая от нежности, собирались самые почтенные жители нашего города, чтобы и утолить потребности, и отдохнуть от трудовых будней, и выветрить въевшийся в кожу никотин повседневности. В карты, как известно, играют и на пузе проститутки…

А, однажды, здесь даже отпраздновали свадьбу. Всю свадьбу под окнами бегал городской сумасшедший и качал права, а с поздравлением к молодым обратился пьяненький раввин. И, уже за полночь, городской сумасшедший забился в нору, ему туда на вилах совали пряники, а он орал непотребно, да пряники описанные обратно выкидывал. При этом крича на идиш, что пока невесту к нему в нору не приведут, он оттуда не выйдет. И обосцит каждого, кто посмеет сунуться. И, почему-то, рыдал при этом тихо. Да-а, для многих и многих публичный дом «Оргазм» перевернул всю жизнь и взгляды.

И, вдруг вчера этой ночью публичный дом «Оргазм» сгорел до основания. Это как удар в висок канделябром. Погасла услада вселенной, реки потекли вспять. То ли происки конкурентов, то ли чудовищный акт вандализма. Но город осиротел. Говорят, пожар тушило сорок пожарных расчётов, но, думаю, это уже легенда. Я понимаю всю экзотичность предлагаемой ниже ассоциации, но, все-таки. Считается, что Птичий рынок — это символ Москвы, своего рода альтернатива Кремлю. Так вот, публичный дом «Оргазм» был своего рода Птичьим рынком Беэр-Шевы. Негодуем и скорбим. Плачь, милая, горькая, осиротевшая малая родина.