"…приспело Ему время отстраниться от опеки, оставить людей наедине с собою, что бы без понудительного напоминанья колокольного избрали себе завершающую цель бытия, как и средство к ее достиженью."
Леонов.

1.
Видели как оглашают приговор? По телевизору наверняка все... Мне даже самому зачитывали. Но то, о чём я хочу рассказать...

Вечеряли с Талибан. Я морочился с планцом и "Беломором", а моя любовь читала газету. В числе различных безмазовых статей ей попалась одна во всю полосу статья о некоем докторе, который якобы берётся за многие болезни и эффективно их лечит.

- Аневризма аорты,- читала Талибан вслух, - одна из отвратительных болезней, кстати, в наше время не такая и редкая. У больного происходит расширение

(выпячивание) стенки сосуда. Образовавшаяся дуга может разорваться, так как стенка сосуда в этом месте истончается. Причины болезни самые разные...

Мне стало как-то не по себе. Дело в то, что под коленом жила у меня такая вена. Курнули, я позабыл об этой глупой, как мне тогда показалось статье. Откуда мне было знать, что не Талибан читала мне о докторе Бронштейне, а Некто огласил мистический свой приговор!

2.
Мы возбуждённо совершали фрикции. И я и он... Оргазм за оргазмом, причмокивание моих припухших гениталий, сиплое дыхание мужа-любовника-любимого. Романтика одним словом. В тот самый момент, когда Артурка засунул свою возбуждённую плоть в мою зудящую от страсти попку - случилось не поправимое... Артурка ойкнул и отвалился в сторону. Под левой его ногой стало расплываться красное пятно. Запахло кровью и мочой. Любимый судорожно хватал воздух нежными губами: "Лопнула, лопнула... у-у-у-у!!!"

Я заметалась в грязных простынях - сперма, пот, смазка, пепел создали причудливое абстрактное полотно. Средоточием картины выступал пунцовый цветок артуркиной крови.

Через минуту накладывала жгут - чуть выше колена - жалобно стенающему мужу. Ещё через минуту вызывала скорую. Через полчаса сально улыбающиеся санитары, ощупывая взглядами моё голое тело, увозили с собой не менее голое тулово Артурки. Я еле успела накинуть на плечи кожаную куртку - бросилась догонять братков.

В ЦРБ было холодно. Пока мужу в операционной отпиливали ногу, добросердечная пожилая медсестра носила мне нашатырный спирт и чай. Я долго плакала, объясняя хирургу, что муж мой ещё молодой, что ему ещё жить и жить, а у него проблемы с позвоночником, и вот теперь нет ноги и надежды, что она когда-нибудь отрастёт...

3.
Вообще мы с Талибан написали две части "Приговора" забавы ради, шаманя-графоманя. Мне быстро сделалось зело вломно и, дописав первую часть, помянув Некого, которого названия всегда не точны и условны, я потерял к рассказцу всякий интерес. Но приговор был вынесен... Мною записан и оглашён мною же. Всё действительно началось с газетной статьи и закончилось в ЦРБ. Вот такие вот забавы...

4.
Не знаю уж какие там приговоры, забавы, Талибаны-шаманы, но ногу я Артуру Какменюке всё-таки ампутировал и, поскольку сам не чужд искусства, приписал эти строки в тот клочок бумаги, что медсестра обнаружила в какменюкиных портах...

И. Х. Гобов, хирург.