Было это в Харькове году в восемьдесят первом или восемьдесят втором, а я учился соответственно в первом или во втором классе. Была лютая зима - мороз, снегопад и всё, что полагается. Зимний школьный лагерь, в который я был пристороен родителями, дабы не слонялся по дому и не мучил бабушку, отправился на новогоднее представление во Дворец спорта. А приманкой служил Михаил Боярский.

Только мои сверстники могут понять, насколько был популярен Михаил Боярский среди детей после недавно вышедших "Мушкетеров". Хрипоголосый усатый дядька машет шпагой как бешеный, скачет на лошади, в таверне пьет из колоссальной кружки с крышечкой и т.д. А песни! "Красавице и кубку, счастливому клинку". Аж мурашки по коже.

И вот все, влекомые легендарным усатым дядькой, пошли сквозь стужу и метель во Дворец спорта. С наклеенных по всему городу афиш задорно глядел на нас всё тот же усатый дядька - хрипун и мушкетер.

И вот мы внутри, кругом тепло и празднично - гирлянды, ёлка, нарядные дети. Началось представление. Для начала меня развлекали клоунами, потом какой-то мужик что-то спел, потом были конкурсы. Никакого Боярского, никакой хрипотцы и усов, все гладко выбриты и писклявы.

К концу первого отделения я догадался, что Боярский слишком велик и солиден, чтобы развлекать меня - семилетнего пацана - весь день. Он появится во втором отделении, споет про красавицу и кубку, шашкой помашет.

В перерыв я пошел к ёлке в вестибюле и получил положенный по ранжиру пакетик конфет, которыми незамедлительно объелся в ожидании усача.

Во втором отделении клоуны продолжили морочение яиц, конкурсы стали более назойливыми и скучными, появился страх, что вызовут на сцену, как вызывают к доске. И как я буду заменять Боярского?

А он, видать, крепко набухался. Он вообще не пришел! Ни много ни мало, Боярский не пришел на собственный концерт! Думаете, он отчаянно сражался с гвардейцами кардинала? Или конь его застрял в сугробах? Нет, он просто набухался до беспамятства и валялся, возможно даже в уборной Дворца спорта.

Будучи ребенком доверчивым и впечатлительным, я бы безусловно переживал, если бы не одно событие. Перед концертом на заледеневших ступеньках Дворца спорта я нашел пять рублей, эдакий очень симпатичный синий фантик. Для первоклашки это были огромные деньги. Мне на школьный обед в день давали пятнадцать копеек, а тут пять рублей, их можно не отдавать родителям, они не учтенные и мои. Признаться, я уже маленьким был очень до денег охоч.

Так вот, эти пять рублей меня настолько согрели, размягчили и задобрили, что Боярский мне стал до жопы. Зачем мне пьяный усатый дядька, когда в моем распоряжении целых пять рублей?

Вот по какой цене был продан Боярский в харьковском Дворце спорта в восемьдесят первом или восемьдесят втором году на гребне своей славы. Почем же он сейчас?

Влад Гринзайд,
Январь 2002.