…Катюха закатив глаза сидела на табурете, а между ее раздвинутых акарачков милькала Шурикава шывилюра.
-Давай их напугаим,- радостна прашыптал Сеня. -Напугаим, и он аткусит ей милафон...
Недолга думая он падкрался к брачующимся и пранзительным голосом, на манер ричовки, завапил,
-ХОЛАДНА ЗИМОЮ! МАЛИНЬКОЙ МАКАКЕ! ПРИМИРЗАЮТ РУКИ! КВАЛАСАТОЙ СРАКЕ!!!
  При падении я здораво ёбнулся галавой аб паркет, но ржать нипирестал.
  Катюха как, бля, вий распахнула глаза и канвульсивно сдвинула масивные ляхи. Я сразу падумал, што имининнику пришла пизда и этот кит убийца щас размажет иво па всей кухне. В этаже время в Катюхиных недрах раздался бодрый такой чпок, (ну знаите, такой звук кагда присоску аддирают ат стикла) патом здавленное -  ээээээ... И на свет божый паявилась шурикава галава. Эта галава, близарука щурясь, какбы спрашивала, типа чо за хуйня праисходит и где эта я бля нахажусь, ёбанарот. Эта надо было видеть. 
  Сеня сразу атпрыгнул на безопасное расстаяние, но увидив, што пиздюлин ему атсыпать никто не сабирается, примирительно так, пратянул, типа, ну чооо вы, я же пашутииил.
  Карочи Катюха абидилась. Сказала што хуй теперь ему деньги будет занимать и таму падобное. Встала, пагладила ахуевшева Шурика по голове, абула сваи тапки и уебнула. (Кстати, пресанутая голова нашева мачо, па форме стала адин в адин напаминать голову багамола ис фильма пра чужых, только кучерявую). 
  Шурик сразу начал косить, типа, а чо это было? Кто это такая? А чо вы ржоте? Ну типа такая краткавременная алкагольная амнезия. А кагда мы ему рассказали, как он, шахтер бля, пакрыл себя несмываемым пазорам, он сказал, што мы всё пиздим и это от водки просто, такой экзатический рыбный привкус (или как некатарые гаварят послевкусие, тфубля).
  А патом Шурик сказал, што если мы пра всю эту хуйню забудем, то он щас угостит нас кактелем. Жалко канешно, што Сеня павредил ему только оптику, а не самаво этава хуева бармена. Мы павелись как дети на модное тагда слово – кактель. (людям склонным к суициду в извращонной форме можно записать рицепт).
  Этот хуй, падругому не скажеш, хуйнул в вино полпузыря водки, две лошки сахара, горсть сухафруктоф, наскреп в маразилке снега, фсё это децл взбалтнул и разлил па стаканам. И ещо сука спрасил, а бля саломинак нет у вас случайно?
  И мы как гурманы и настаящие цынители кактелей ещо малеха пагаревали, што нет такова нужнова абарудования как саломинки, да и ебанули по стаканяке. Ебанули и стали пристально друг на друга сматреть, типа, ждать эффекта. Я, штоб никто не падумал ничево, сразу сказал, что вкус тонкий и аригинальный. И фсе сагласились. Патом Сеня сказал, што у ниво какието новые пиздатые ащущения в арганизме. И мы с Шуриком паттвердили, што даааа, ахуительные просто ащущения, лёхкость такая ва всем теле, ага. Ну и после третьего стакана паявился собственно эффект. Забливали карочи всю квартиру.
  Спать на диване мадели малютка могут только карлики, люди без ног и эмбрионы. Астальные при пробуждении пугаюцца, сука, сваих каленей распаложеных в нипасреццвенной близасти от лица. Я тоже испугался. Ещо больше я испугался кагда абнаружил в ванне с вадой закутанава в плед Сеню. Он лижал там с синим лицом, дражал  и пригаваривал, типа чож так холадна та, ебаные тапки. Наверно он думал што у нево в ванне гольфстрим, хуй ево знает.
И вы знаите… чудеса всетаки ещо есть. Когда мая галава стала патрескивать и рассыпацца на запчасти, входная дверь аткрылась и на пароге вазник Шурик с полной сумкой халодного разливного пива. Аааааааа!!!
  А кактели мы с тех пор я больше не пью. И Шурикаво вино тоже. Пиво – наше фсё!