Прагой суетной, велосипедною,
Быстрым шагом, пугая сон.
Я бродил, сам с собою беседуя,
Бестолковый, как рваный гандон.

Я метался дождливой улицей,
Рантом жадным хлебая грязь.
Варикозною мокрой курицей,
А вокруг непрогляд, непролазь.

Фонари пучеглазо-базедово,
С подозреньем следили за мной.
Геморрой гениталиям сетовал,
Геморрою хотелось домой.

И троллейбус баяном ветреным,
Загулял по ночной маяте.
В нём метался твой тазобедренный
Горевал и призывно потел.

И захныканных улиц гонево,
Хохотало на фоне луны.
Над трагедией маршала Конева,
Оккупанта последней войны.