Ганс Хайме уверенными рывками полз по обледенелому фэйсу горы. Он был мастером микстовых маршрутов. Отвесная стена и натечный лед - вот что требовалось ему для счастья. В жизни он уже ничего не любил, кроме гор, где он проводил по несколько месяцев в году. Это восхождение на Грнад Жорас Хайме решил подарить сам себе на новый год.

Когда его сократили, как и тысячи работников по всей Австрии, Ганс ринулся домой, вбил в рюкзак веревку, железо, снарягу и продукты. Ему хотелось опасности и правдивой силы отвесных стен. Он устал от лжи этого мира. Хайме взял телефон и позвонил подруге. Напарнице по связке.

- Гутен морген, Хелен! - воскликнул он, поглаживая лысину. - Это я, Ганс!
- Салют, Ганс... - вяло бякнула Хелен.
- С прошедшим рождеством тебя! Прости, я не смог тогда поехать с тобой в Шамони...
- Ничего, Ганс. Я не расстроилась. Мы с ребятами классно провели время и без тебя.
- Я очень рад, - соврал Ганс. - Поехали прямо сейчас на Гранд Жорас!
- Нет, Ганс, - Хелен горько вздохнула. - Нет...
- Почему, Хелен?! Мы ведь мечтали об этой северной стене! Ты и я! Клаймбинг нон-стоп!
- Потому что ты лузер, Хайме. Боже, о каком нон-стоп ты говоришь! С тобой мы провисим на стене дней двадцать, как эти безумные русские, но они по крайней мере готовятся к таким экспедициям. А ты не сможешь обеспечить нашу безопасность!
- Но... но... - Ганс побелел от обиды.
- И еще. Эрик взял меня  в команду, и мы идем на Ак-Су.
- Господи! Нет! Как ты могла уйти к этому авантюристу, Хелен!!! Не езди с ним! Ты не представляешь, куда он тебя тащит! Это же на диком варварском Памиро-Алае!
- Не кричи, Ганс. Я все решила. Как альпинист ты никто. Как любовник - тоже. Теперь я с Эриком. Он лучше забивает крюк.
- Сучка! -  с надрывом закричал Ганс Хайме.
- Прощай... - трубка разразилась гудками одиночества.

И теперь его закованную в гор-текс фигуру посреди стены трепал проклятый ветер и колючие снежинки. Хайме вбил покрепче клювы ледового инструмента и высунул забитые руки из темляков. Стал махать ими, как ветряк, чтобы сбить усталость. Сморкнул из носа. Желтая сопля вынырнула из ноздри и не успев оторваться застыла фантастическим сталактитом. Ганс разругался и отломил ее. Веревку и основную часть железа он оставил внизу. Взял только два ледобура и френд. Ему было на все наплевать. В этом отстраненном состоянии он и пролез большую часть маршрута. Наверное, от падения в глубину бездны его хранил Бог.
Альпинист не заметил, как нагрянула ночь.

- Как же тут холодно!.. - простонал Ганс. Дно долины терялось во мраке. Но метров 800 он одолел точно.
- Я докажу этой суке, чего я стою! - скрипел он сквозь зубы, вбивая кошки в лед и подтягивая на клюве "инструмента". Я залезу на вершину в новый год!

Он преодолел карниз, вышел на узкую полку и покурил сигарету. Потом в распоре прошел камин и вышел на 80-градусный лед. "Вот хорошо, - подумал Хайме, - а то я устал уж по отвесу шпарить..." Как робот, без остановок, он двигался вверх по системе отвесных кулуаров, подсвечивая путь фонарикам. Ночь была жуткая, очень холодная. Зато не тревожили лавины и обвалы. Сам не заметив, как Ганс дошел до гребня и уперся каской в гигантский снежный надув. Он стал осторожно рубить его. Карниз начал падать. Ганс Хайме заорал.
"Нееееет! Только не в этот новый год!"
Ему стало нехорошо от ужаса, когда  огромная масса снега поехала, увлекая его в пропасть. Но буры вкрученные в лед держали крепко. Рокот обвала стих внизу. Путь был свободен. Хайме прикинул потери. Все кости целы. Разбита губа, улетела каска, пропал один айсбаль...

На гребне свистел ветер, который вымораживал в Гансе остатки человеческого тепла. Ганс не сдавался. Вот она, одна из шести вершин! Каких-то сто метров осталось. Это расстояние он полз часа полтора. Ветер не давал разогнуться, а Хайме устал... На последнем издыхании выбравшись на крохотный пятачок, он вцепился в железную пирамидку тура. На руке запищали часы. Это наступал Новый Год.

Отдышавшись, Ганс Хайме раскопал тур и вытащил оттуда записку предыдущих восходителей и написал свою: "Я, Ганс Хайме, залез сюда в Новый Год! Ха-ха-ха! Это было не просто. Я чуть не умер. Очень холодно. Сильный ветер. Поздравляю всех с праздником! 2009.01.01"

А где-то далеко в уютной гостинице городка Хинтерглемм в теплой постели кувыркались Хелен и светловолосый уверенный в себе Эрик. Когда он входил в нее ровно в двеннадцать часов - идея Эрика - Хелен на секунду почувствовала холод и вспомнила маленького нескладного лысого Ганса Хайме.

А Гансу было хорошо. Усевшись поудобнее, он достал шоколадку "Нестле" и начал с удовольствием неспеша грызть ее, чувствуя, как возвращается утерянное когда-то тепло. Где-то далеко внизу сверкали искорки салютов...

(с)Александр Шишковчук aka Склеп