«Бабу в жопу ебать??? Западло!!! Там же говно!!!» - завопил во сне Славик, перевернувшись на бок. Пассажиры вагона, те, что сидели в пределах видимости начали прятать ухмылки. В соседней плацкарте кто-то смачно гагакнул.

Успокоившись по поводу возможного скандала, я тоже улыбнулся. Вероятно позавчерашний опыт, про который он мне со смаком рассказывал, имел определенные минусы коричневого цвета.

Честно говоря, поездка меня несколько подзадолбала. Ехали мы из славного города Тында в не менее славный Благовещенск на предмет купить всякой хуйни, а потом ее же продать. Это был сумасшедший 1991 год и мы совершали первые попытки стать акулами нового капиталистического мира. Жажда наживы, мать ее… Посредине пути была пересадка в местечке называемом Сковородино. За пять часов ожидания, Славка совершил все 12 подвигов Геракла: пока я спал на вокзале он набухался с какими-то бичами, снял ожидающую поезда шлюху, напоил ее и трахнул на какой-то стройке. В общем, за 20 минут до прихода поезда я нашел их за вокзалом. Два пьяных голубя шли, улыбаясь и держась за ручки. Штаны у Славика были закатаны до колен. На ногах слой грязи в палец. Хорошо хоть туфли нес в руках.

За следующие 20 минут я успел послать на хуй шлюху, загнать Славку в вокзальный туалет и заставить его отмыться, посадить в поезд и затромбовать на верхнюю полку. Вагон был общим и мне удалось занять 2 верхних полки. С ощущением выполненного перед другом долга, я теперь лежал, слушал его вопли по поводу анального секса и наблюдал, как внизу какой-то душара с эмблемами войск связи оптимистично выскребает банки из-под тушенки после вышедших покурить «дедов».

Благовещенск встретил нас утренним солнцем и запахом отцветавшей черемухи. На поездку и затаривание на рынке китайским барахлом у нас ушло часа четыре. Оставив сумки в камере хранения, мы больше чем на сутки стали свободны как ветер. Обратный поезд был на вечер следующего дня. И тут, проводя время в разглядывании аборигенок и размышлениях чем же занять время двум половозрелым самцам, мы встретили Петруччо – Славкиного сослуживца. Переждав период лобзаний двух бывших воинов, а также вопли типа: «Хуясе! А я думаю ты, не ты…», мы перешли к более насущным проблемам – чем заниматься днем и где нам перекантоваться ночью. Вопрос ночевки отпал сам собой – Петя объявил, что является счастливым обладателем жены и 18-метровой комнаты в общежитии торгового техникума. Порывшись в карманах и подбив бабки, мы пришли к неутешительному выводу – купить водку и другие деликатесы  на семейный стол Петруччо денег нам хватит – и все.
- Может валюту толкнуть попробуем? – заржал Славка.
- Какую валюту? – не понял я.
Тут до меня дошло – Славка говорил об отметенных у польских студентов-миссионеров-католиков 38500 польских злотых. Была у нас такая веселая история. Потом, правда, оказалось, что вся эта сумма ни хера не стоит – 120 рублей на тот момент – поллитровая бутылка водки. Лоха искать решили на рынке среди торговцев.

Четвертая попытка. Мужик продает кроссовки.
- Валюта нужна? – загадочно спрашиваю я.
- Нужна, а че есть?
- Польские злотые.
- Почем?
- За 10 злотых один рубль.
- Сколько есть?
Я показываю. Мужик лихорадочно начинает искать «Польский злотый» в таблице валют из газеты «Советская Россия». Естественно ни хера не находит. Валюту я держу в руке. Проходящий мимо Петруччо:
- Ребят, че продаете?
- Польские злотые.
- Почем?
- За 10 злотых один рубль.
Петя начинает лихорадочно рыться в бумажнике. Плачущим голосом:
- Ребят, у меня не хватает. Подождите, я домой сгоняю.

Через 20 минут мы заваливались в кабак. Собутыльником Петя оказался очень нудным. Очень быстро накидался и целый час бубнил, что он почти что сотрудник КГБ и почти что участвует в секретных операциях. А еще через час, залез на эстраду, стянул штаны вместе с трусами, поднял руки вверх и как Кинг Конг орал «А-А-А-А-А…», периодически давая петуха. Пока я рассчитывался и посредством 200 рублей улаживал скандал с администратором, Славка держал голову Петруччо в умывальнике туалета под струей холодной воды. Адрес, по которому он живет, Петя вспомнил уже на улице.

Дверь открыло настолько чудное создание, что мы со Славкой просто тихо охренели. Милая блондинка с наивным взглядом и точеной фигуркой – жена у Петруччо была на высоте. Прервав невнятные Петькины объяснения, она уложила его спать и начала накрывать на стол. Сгоняв в душ, мы тоже приняли посильное участие в сервировке, болтая и периодически прерывая ее намахиванием рюмок «За знакомство».

Проснулся Петруччо. Пили. Ели. Петька опять за полчаса нажрался как свинья. Часов в 12 Танечка начала стелить постели. Петруччо затолкала к стене на диван, сама легла с краю, а нам со Славкой постелила два матраса возле дивана. Славка сразу захрапел, а я никак не мог уснуть. Примерно через 20 минут наблюдаю такую картину. Таня, не слезая с дивана, очень осторожно снимает со Славки одеяло, достает из трусов член и начинает гладить его. Славка храпеть перестал, но не шевелится. Танечка осторожно сползает с дивана, проводит языком по вздыбившемуся Славкиному хозяйству, продвигается вперед, надевается на член и начинает совершать необходимые поступательно-возвратные движения. Все это она делает крадучись как кошка. С ощущением, что у меня в трусах сейчас все взорвется, я достал руку из-под одеяла и положил ей на попку. Девочка вздрогнула, но двигаться не прекратила. Я снял трусы, осторожно сел на подушке и потянул ее голову к себе. Таня подалась, и я почувствовал, как мой член охватывают горячие и жадные губы…

Утром, пока Таня вся светясь и летая, кормила нас завтраком, Петруччо заявил, что у него есть кое-какой товар и он поедет с нами в Тынду его продавать. Мы не возражали.

В Тынде мы поселились у нашего друга Андропа – у него была трехкомнатная квартира, а родители жили в Якутии. Распродав за субботу весь товар, вечером мы устроили грандиозную пьянку. Утром в воскресенье съебался Петруччо, облевав всю ванну и спиздив у Андропа три килограмма сахара. Мы со Славкой отходили с бодуна и планировали дальнейшие стратегические направления бизнеса.