Что только ни коллекционируют люди! Кто-то коллекционирует фарфоровые чайники, кто-то собирает марки, кто-то закладывает все горизонтальные поверхности в квартире редкостными камушками, выкопанными в тайге. Но все эти коллекции довольно обыденны и никакого особенного резонанса у постороннего человека не вызывают. А есть коллекции уникальные, способные растрогать и заинтересовать кого угодно. Именно таковой считал свою коллекцию Фёдор Афанасиевич Пимочкин. А коллекционировал он ноги. Обычные человеческие ноги, вернее, голени и ступни ног. Более сотни разных ног покоились на шкафах, полках и антресолях квартиры Пимочкина. Были здесь ноги детишек обоих полов, все в царапинах от подвижных уличных игр, изящные ноги девушек, волосатые ноги мужиков и ноги стариков, покрытые дряблой кожей. В общем, ноги людей всех возрастов, занятий и национальностей. Пимочкин людей вообще не разделял ни по каким критериям. «Всех людей объединяют ноги», - любил приговаривать он, рассматривая тот или иной шедевр коллекции.

    Как и всякий коллекционер редкостей, Пимочкин добывал свои экспонаты с огромным трудом, иногда по трое суток выслеживая жертву. Источник ног и не подозревал о слежке, ибо Фёдор Афанасиевич был профессионалом. Он убивал объекты своих поисков и наблюдений аккуратно и чисто, подстерегая их в подъезде или на лестничной площадке и накидывая на шею удавку. Ноги Пимочкин тоже отпиливал мастерски, используя циркулярную пилу. Резал на глаз, даже не делая замеров – взял чуть ниже колена, да и отрезал к хуям. Отрезанные ноги Пимочкин заворачивал в целлофан и поспешно шёл домой, чтобы не дать экспонату испортицца. Дома Пимочкин тщательно мыл добытые конечности, а затем вырезал на них скальпелем место, время отпиливания, а также символическое наименование жертвы типа «Брюнетка в синем» или «Косолапый ветеран». Далее начиналось самое интересное. В мышцы свежеспиленных ног Пимочкин вводил специальный наполнитель, придуманный доктором Хагенсом (тем самым, который устраивал выставки трупов и которого прозвали за это «доктор-смерть»). Этот наполнитель позволял хранить ноги долго и без неприятного запаха. Обработанная таким образом нога бережно укладывалась на видное место.

    Пимочкин считал ноги, отделённые от хозяев, разумными существами, и обращался с ними подобающе. Некоторые ноги он одевал в обрывки колгот или носки, некоторые обувал. Все ноги в коллекции регулярно протирались бархатной тряпочкой; Пимочкин прямо-таки сдувал с них пылинки, плача от умиления. Со многими ногами в коллекции Пимочкин разговаривал, приходя с работы. Он объяснял им всю тяжесть работы в «Правекс-Банке», сетовал на нелёгкую долю и просил поддержать его в трудную минуту. Женским ногам Фёдор Афанасьевич даже любил льстить, приписывая им несуществующие достоинства. Ему казалось, что красивые ножки от такой лести покрываюцца слегка различимым стыдливым румянцем. А ноги старух важно кивают, принимая лесть за восхваление.

    Долгими зимними вечерами Пимочкин собирал десяток своих любых ног на диване (он называл их «милые друзья») и смотрел с ними мелодрамы. После просмотра коллекционер долго делился с конечностями впечатлениями. Он думал, что ноги молчат лишь потому, что не хотят напоминать ему, несовершенному собирателю, вполне очевидные и простые истины. Тогда Пимочкин ставил ноги на место и плакал от осознания собственной ущербности. Очередной приступ подобной депрессии закончился тем, что Пимочкин взял циркулярку и отпиздовал себе обе ноги. Сидя на полу и держа отрезанные ноги в руках, он смеялся, ибо понял, что и он стал более совершенной формой существования. Ведь именно его ноги стали завершающими в коллекции. Он стал своим среди своих! С осознанием достигнутого прорыва Пимочкин умер, истёкши кровью.

    Соседей, нашедших умершего Пимочкина по запаху, забрала «скорая». Их долго выводили из шока, пережитого при взгляде на коллекцию Пимочкина. Соседи вдохнули в себя слишком много совершенства…