Мы с Семеном давно мечтали выбраться на природу, к своему новому приятелю Алексу. Наконец, известив хозяина, засобирались в дорогу. Семен собрал все свои рыболовные снасти, штормовой костюм, jps-навигатор, а я лишь прихватил сандалии, панаму и томик Басе…
После долгого пути вид незамысловатой усадьбы Алекса сразу приподнял наш дух. Где-то в лесу стучал дятел, солнце било сквозь кроны сосен, а воздух был насыщен давно забытыми запахами детства. Хозяин встретил нас в кроссовках на босу ногу, военных карго и широкополой шляпе с сеткой от пчел:
- А я, как раз, за медом собрался для гостей дорогих. Вы пока располагайтесь, Ефросинья вам все покажет. Фрося, иди гостей проводи!

Фрося оказалась статной молодой женщиной с русой косой,  в оборванных шортах и футболке с символом тайцзи. Она повела нас по тропинке в сторону дома, и мы с Семеном понимающе переглянулись, лишь только девушка повернулась к нам спиной. Мистер Алекс сделал правильный выбор.
- Теперь он, видите ли, пчелами увлекся, - пожаловалась нам Ефросинья, - хочет вывести новую породу, поддающуюся дрессировке. А может, боевых пчел хочет получить, для армии, от Алекса всего можно ожидать. Перед этим он пытался морскую козу вывести.
- Это как? – спросили мы с Семеном в один голос.
- Очень просто. Алекс решил, что вместо коров нужно повсеместно разводить коз, ведь их молоко лучше усваивается человеком. Мы накупили коз, те наплодили потомство. Затем, он нескольких козлят научил серфингу – сделал им доски, что-то среднее между книбордом и вейком, стал их тренировать. Потом ему это дело надоело - теперь козы на мне. А эта банда серферов преследует меня и требует развлечений. Дятел слышите стучит? Вырвался на свободу. Алекс его держал в клетке пол-года, хотел азбуке Морзе научить.

Устроились  с комфортом. После экскурсий по огороду и теплицам мы все вместе собирали ягоды и грибы в лесу. Трапездничать уселись под платаном. Мы с Семеном жадно набросились на окрошку, безуспешно пытаясь понять какое мясо в нее входит. Из кухни доносились такие ароматы, что дух захватывало от предвкушения. Литовская кухня была представлена цеппелинами из картофеля и свиного сала с луковым соусом, украинская – грудинкой по-закарпатски, прямо из погреба, из деревянной бочки, в которой полоски нежной мякоти, усыпанные перцем и кинзой, лежали под гнетом, дожидаясь нашего приезда. Малосольные огурцы, с налипшими на них веточками укропа были похожи на взвод командос на привале, а квашеные чеснок и свекла, да свежие, только что с грядки, помидорчики не давали нашему апетиту утихнуть.  Жаренные чирки, которыми потчевал нас хозяин дома, доставили такое блаженство, которое только может испытать истинный гурман.
- Настойка, я вам скажу, Ефросинья, у вас просто чудо, - похвалил Семен, смакуя напиток и держа наколотый на вилку соленый бочковой груздь наготове.
- Да Фрося и сама чудо, - неожиданно выдал я и понял, что пьянею слишком быстро.
- А ведь, что интересно, - продолжал Семен, немного притормаживая на согласных, - из наших чахлых сортов пшеницы и ключевой воды водка получается вкусной, не чета этим абсолютам и финляндиям, из твердых сортов и стерильной воды… 
После обеда мы с Семеном, абсолютно осоловевшие, сидели в шезлонгах и немного по-дебильному улыбались летнему солнцу. Фрося гадала нам на картах таро, Алекс играл на харпе стандарты и кое-что  из Роберта Джонсона. Счастье держало над нами свои ладони, а природа ублажала как умелая любовница, щекоча нас травинками, ползая по нам насекомыми и щебеча голосами птиц. 

Вечером, после бани мы устроились чаевничать на веранде. В летнем воздухе было расстворено такое умиротворение, что  наши с Семеном неприкаянные души наконец-то обрели настоящий покой. Теперь мы окончательно поняли, что уехали из города. Незримый образ домового присутствовал в виде шорохов на кухне и скрипа половиц.
- Хорошо тут у вас, - отхлебнув душистого травяного чая и пробуя липовый мед, сказал Семен.
- У нас завсегда так, - ответствовала скромно Фрося, ставя горячие пирожки на стол, - а вы бы переезжали из своего города к нам, мы бы вам тут и невест нашли.
- Да куда им из своего мегаполиса! – рассмеялся Алекс, - они ж без электронной почты, телефонов да телевизоров со скуки помрут. Промоушин, сэмплинг, мерчандайзинг, а по пятницам тематические вечеринки, стриптиз. А у нас какие развлечения? Третьего дня, играли с Трезоркой в серсо, так он в азарте помял куст крыжовника, да и сам покололся изрядно. Теперь только в шахматы играет.
- Осмелюсь спросить, - не выдерживаю я, - вы с собакой играете в шахматы?
- Трезор не собака, он - ОХОТНИЧИЙ ПЕС, с родословной, которой иной барон позавидует. Играем, натурально, только фигуры я вместо него передвигаю,  ему лапами неудобно.
- Воля ваша, но как он вам дает знать куда ходить?
- А вы в глаза ему загляните и сразу поймете  о чем он думает.
- Однако!
- Кропотливая дрессировка и контакты на ментальном уровне.
- То есть, по-вашему, у животных есть разум?
- Это смотря какое животное. Если Петька,  грузчик из деревенского магазина, то разума у него поменьше чем у Трезорки. Да я вам книжку свою дам почитать, как выйдет,  «Эзотерическая кинология» называется.
- С удовольствием прочту, а партию с Трезором можно будет сыграть?
- Непременно, только я за него буду фигуры передвигать.
- Алекс, а нельзя ли передвинуть твоего любимого ручного крота с нашего огорода, - вмешалась Ефросинья в разговор, - он уже столько земли перепахал, хватит все твои цветы несколько раз пересадить.
Фрося удаляется в свою келью,  а мы перебираемся в гостинной к камину, коньяку и сигарам.
- Экий у вас, Алекс, забавный патефон, - удивляется Семен, рассматривая хайтековскую конструкцию, воспризводящую неземную музыку из спрятанных  где-то колонок.
- Должен заметить, что диссонансы на сильной доле, столь свойственные Монтеверди, не всеми слушателями воспринимаются адекватно, - спешу вставить я.
- Увы, - соглашается Алекс, - всем не угодишь. А хотите что-то из классики послушать, Атомик Рустер или Маунтейн?
- Да нет, мы с Семеном абсолютно всеядны.
- Недурно вы устроились Алекс, - говорит Семен, осматривая стены готинной, украшенные охотничьими трофеями и старинными морскими картами.
- Воплотил давнюю мечту, знаете ли, - отвечает хозяин, - давно мечтал жить в стороне от цивилизации.
- Небезынтересно было бы знать, - спрашиваю я Алекса,- дорого ли обходится содержание вашего поместья, вы ведь никакого бизнеса не ведете? Если, конечно, мой вопрос уместен.
- Да что вы, мы же свои люди, - улыбается Алекс, извольте, если интересно могу рассказать. Расходы, конечно, есть, но они покрываются за счет наших коммерческих проектов. Фрося ведет семинары по тантрической йоге, я сдаю в аренду флигель постоянным клиентам,  перегоняю яхты из Европы, кое-что выращиваю на огороде и в теплице, а потом на конкурсы посылаю. Вот недавно скрестил шпинат и брюссельскую капусту.
- Да вы прям как Трофим Денисович Лысенко.
- Экспериментируем по-немногу. Однако, время позднее, а подъем будет рано, так что не расслабляйтесь сильно. В народе не зря говорят: напьешься в дрободан – проспишь ништяк.
- Я вообще пью всегда только одну рюмку, - отвечает Семен, - но потом я становлюсь совсем  другим человеком, который пьет очень много.

Спозаранку хозяин будит нас:
- Нынче пойдем на яхте, ветер нужный подул. Вам отнюдь не будет лишним получить хорошую морскую практику. Ступайте собираться, да лишнего не берите. Куртки мембранные я вам дам, свои оставьте дома, в них только упреете.
Завтракаем по-походному быстро и собираемся на берег. Загружаем нехитрый скарб и надеваем жилеты.
Алекс командует:
- С якоря сниматься, готовься к постановке парусов.
Отходим от причала на подруливающем эвинруде, фигурка Ефросиньи уменьшается и исчезает в утреннем тумане.
Изменчивый фордевинд, заставляет лавировать. Алекс на правах капитана проводит занятие по терминологии:
- Что означает команда «увалиться»?
- Отбой? – отвечаем невпопад.
- Неверный ответ. Увалиться - это есть отклонить перо руля под ветер, чтобы яхта шла полнее.

Чрезмерно не усердствуем, поставив паруса располагаемся в кокпите. Над головой висит нло, хотя возможно это Венера, рыбы высовываются время от времени из воды, чтобы посмотреть на незванных гостей. Меж тем ветер ослабевает и мы ложимся в дрейф под парусами. Чайки носятся как пилоты люфтваффе, уклоняясь в последний момент, чтобы не врезаться в нас.
- Яхтенному рулевому можно спуститься в каюту и почитать о правилах несения флага, - командует Алекс не выпуская трубку изо рта.
Разжимаю онемевшие руки и спускаюсь вниз. В кресле, свернувшись по-змеиному, лежит  Трезорка и задумчиво смотрит на шахматный столик с фигурками, наверное анализирует недоигранную партию. За иллюминатором плещется вода, на стенах фотографии Алекса с Депардье, Гавелом и Сергеем Мазаевым.
Рыбалка с лодки или катера., не идет ни в какое сравнение с рыбалкой с яхты. Тишина, лишь поскипывают снасти и хрустит суставами потягиваясь Трезорка. Травим помалу, слева по борту то ли перескоп субмарины, то ли голова морского змея…
- Фрося, как слышишь меня, - связывается с берегом капитан.
- Здесь Фрося, слышу  хорошо, Александр, - отвечают из дома.
- Готовь, милая, большой котел для ухи, идем домой.
- Вот и ладно…