Толян приперся неожиданно. Он всегда так приходит, потому что у них дома телефона нет. Как въебет в голову чо, так и идет. У нас с бабушкой телефон есть, но если чо, то я тоже к нему неожиданно прихожу. Потому что у него нет.

- Есть чо? – прямо с порога начал. Кагбудто у меня когда чо было.
- Неа. А у тебя? – из вежливости спрасил, у ниго тож никагда нихуя.
- Голяк полный. А бабло?
- Рублей десять.
- Бля. Чо делать то?

Толян прошел в комнату и по хозяйски огляделся. Я хотел было сказать что ничо продавать больше нибуду, что меня есчо за репродукцию бурлаков бабушка до конца не простила, но не успел.
- Чо за хуйня? – Толек показал пальцем на цветы в горшочках.
- Феалки памоиму.

Он подошел и оторвал один лист, панюхал его зочемто, павертел в руках и тяжело вздохнул.
- Толстоват сука но хуле делать. Тасчи утюг!
- Не Толян, он у нас один, бабка есчо бурлаков…
- Да нихуя с ним не будет, не ссы.
А я и не сцал, поетому принес но про себя твердо решил что если продавать то  лучше уж органы чем утюг. Бабушка хуй заметит, если я почку одну проебу, а утюга сразу хватиццо.

Пока я ходил Толян нарвал несколько листьев фиалки и разложил на гозете. Включил утюг, плюнул на него и когда слюна с шипеньем засохла стал гладить листья. Получился ниплахой гербарий. Я хотел похвалить Толека типо зоебись получилось но не успел, потомушто он взял и перетер в руках сухие листья.
- Ты чо? – мне даже жалко стало. Реально песдатый гербарий был.
- В ачо. Давай Очкастому звони.

Очкастый это Артем Половецкий, он в очках ходит потому что зрение хуевае и поэтому так его зовут. Васче он батанег задроченный но блять чувак нужный потому что у ниго есть инторнет не по карточкам. Я нобрал номер и передал Толяну трубку.
- Алле, Очкастый? Кароче есть колумбарий, будеш? Мудила, дурь колумбийская васче песдец полный. У морякоф на речном вакзале брали. Вопсчим с тебя пятихатка, довай дуй к Костяну чтоб черес десять минут был.

Артем давно хотел чонить такое попробовать, чтобы в инторнете с поцанами на равных быть. Минут через пять прибижал, радосный. Толян забил в штакет феалкавый колумбарий а Очкастый очень внимательно наблюдал за процессом, новерна чтобы в инторнете патом рассказать как чо.

Мы вышли на лесницу.
- На, взарвеш, - Толян  сунул мне косяк.
Я хотел было отказаться но неуспел, потому что Толян зажог спичку уже. Паэтому зотянулся и передал Толяну. Паследним папробавал калумбийскай чумавой дури Очкастый. Он закашлялся с нипривычки, хотя курить феалки нет привычки и у меня.

- Ну как? – спросил его Толян.
- Чума…
- А я чо говорил, крышу сносет на раз. Ты главное подольше в сибе держи.
- Ога, я знаю.
Тут я не выдержал и зоржал.
- Виш как кроет, - Толян кивнул на меня. – Хуле, колумбарий.
И тожи засмеялсо. Очкастый посмарел на нас и стал ржать, но както натянуто – видно па перваку ниочень вставило.

- Ладно Очкастый, ты иди довай, - сказал Толег когда прашол фтарой круг. – А то бля с нипривычке передоз может быть.
- Да? – было видно что Артем децл струхнул. – Ну я пошол тогда.
- Ога, песдуй.
- Вы это… поцоны … зовите если будет чо.
- Нивапрос.
Очкастый пожал на прощанье наши руки и съебнул вниз па леснице нимнога пакачиваясь.

А на деньги мы водке купили и пожрать. Патамушта решили что наркотегов на сигодня хватит.