Ужинали скучно. Тушенка с картошкой да водяры по стакану. Что-то не хотелось у костра возиться. Когда залезли в палатку, Валера начал канючить: Рустам, ну дай ружьё! Дай ружьё, ну хоть с одним патроном!  Рустам долго и терпеливо посылал его на хуй. Не хрен, мол, в темноте с ружьём шастать. Да ещё не вполне трезвому.. Но Валера не отставал. Я так и заснул под их пиздёж. Проснулся от близкого выстрела. Через минуту явился мокрый и грязный Валера, со здоровенной уткой. Он таки выцыганил ружьё и достал утку на лунной дорожке, в озерке за палаткой.

А когда на утро оказалось, что ночью на закидушку сел сомик кило на 2, стало ясно,
что день Ч будет сегодня. Такая была у нас традиция: в один из дней недельного жизни на острове устраивать типа праздника с обжираловкой и распитием специальной заначки, которую каждый брал с собой и держал в секрете. В такой день до вечера практически не жрали, любимые пацанские забавы (рыбалка, картишки и стрельба по банкам) отменялись и все силы бросались на приготовление гала-ужина.

Для начала поставили Валеру щипать утку. Он начал было выкобениваться, заявляя, что утку надо обмазать глиной, как она есть, и хуйнуть в костёр, но ему было строго указано на неуместность подобных выебонов в столь торжественный день. И ваще: кто стрелял, тот и щиплет! Валера, который обычно 10 минут прицеливался, чтобы яйцо разбить, мудохался с уткой часа три, но сделал всё аккуратно. Мы же с Рустамом кинули пока на пальцах, кому идти за грибами, а кому за раками. Мне повезло, раков надо было шарить руками в норах, под крутым бережком, а в холодную августовскую водичку лезть хотелось не очень. Грибы же водились неподалёку, в мелком осинничке на другом краю острова.

Короче, задолго до вечера определилось меню: утка по-охотничьи, сом по-фински, грибы жареные, раки – варёные. Заготовили кучу дров и заранее развели костёр под сухой, похожей на крокодила корягой, что лежала здесь ещё с весны. Корягу до того специально не жгли.

Подосиновики стушили в котелке с луком, остатками сливочного масла и молотым белым перцем. Раки ждали сауны в ведёрке. Сом по-фински выглядел следующим образом: выпотрошили, распластали на доске шкурой вниз и прибили деревянными колышками. Натёрли по мясу солью, луком, сбрызнули маслом и дали отдохнуть. Когда солнце оказалось над лесом на высоте копья, поставили доску к костру, куда сносило дым и пламя.

С уткой ясности не было. После дебатов, её порубили на куски, бросили в котелок с луком, обжарили, добавили помидоров и пару завалявшихся яблок, плотно закрыли и закопали в угли.

А тут уже и солнышко садится. Сбегали к стогу, притащили сенца и намостили пиршественное  ложе. Повесили воду кипятить для раков и возлегли. Настал торжественный  миг обнародования заначек. Мне хвастать было нечем -  просто бутылка коньяка. Валера гордо выставил пАленку; у него кореш часто мотался в Румынию и возил её оттуда канистрами. Но победителем был признан Рустам, извлекший из своего здоровенного рюкзака шесть банок Стеллы Артуа. И ведь терпел же, гад, все эти дни, не прокололся!

Начали с румынского пойла. Паленка оказалась славным самогончиком градусов под 60, с хорошим вишнёвым послевкусием. Она мягко прокатилась по пищеводу и согрела исстрадавшиеся желудки. Печёно-копчёного сома ели прямо с доски, снимая мясо вилками и тут же закусывая ложками грибков.

Пока варились раки, перекурили. И вот уже бархатным ручейком пошла по горлышку прохладная Стеллочка. Разумное предложение заначить по баночке на утро было горячо одобрено участниками. Но не реализовано!

После раков наступил большой перекур. Солнце уже село, с берега потянуло туманом, что избавляло нас от комаров. По лиловой воде пошли круги от рыбы, посвистывая, потянулись стайки уток. Кстати, как там наша уточка!?

Не знаю, возможно кулинарные мэтры ресурса и обосрут наш способ приготовления, но когда котелок откопали и крышку открыли, такой дух разнёсся по окрестностям, что мы испугались, как бы народ с дальнего берега, где тоже горели костры, к нам не нагрянул. Тут уже и коньячок пригодился. Утку выложили на крышку котелка, ели руками, причмокивая и облизывая пальцы. В горячее варево в котелке макали наш чёрствый хлеб. Сожрали всё! И отвалились…

От затухающего костра тянуло приятным теплом. Я лежал на сене, глядя в чёрное августовское небо и считал падающие звёзды, которых об эту пору всегда много. Валера с Рустамом что-то пиздели про работу, но быстро перешли на сравнительный анализ достоинств нашей Галки и Люськи из второго отдела. Незаметно, я задремал. Последней мыслью было: Какие... на хуй... Мальдивы.....

Проснулся от холода, уже заполночь. Мои друзья мирно храпели на своих охапках сена. Кострище покрылось толстым слоем белого под луной пепла. Я нашарил сигареты, раскопал уголёк, прикурил. Им же подсветил на цифеблат.

Лето кончалось ровно через 47 часов....