Началось…

Серые бетонные стены подвала. Отсыревший потолок, покрытый плесенью. Мокрый холодный пол. Я сидел в углу. Сверху из маленького мутного окна просачивался тусклый свет.

Было видно, как люди проходили мимо. Хотя, что значит, люди проходили? Никаких людей нет! Это всего лишь их тени. Жуткие, мёртвые, вызывающие отвращение. Я раньше не знал, что тени могут быть такими.

Мне и без того было плохо. А теперь ещё добавилась ненависть к людям. К тем, кто проходил мимо.

- Стадо зомби… - процедил сквозь зубы я. – Безголовые кретины.

Сухость во рту не позволила мне говорить дальше. Она болью прошлась по горлу и заставила меня сморщиться и замолчать.

Я принюхался – в воздухе появлялся какой-то запах. Что-то омерзительное. Я посмотрел в противоположный угол, и только теперь увидел там здоровенную раздавленную крысу. Рядом валялся кусок кирпича. Быстрая смерть. Пол вокруг был измазан густой кровью. По дохлому телу, отгоняя друг дружку, ползали  мухи.

Должен признаться, тошнотворное зрелище. Но что поделаешь… В своё время я сам сделал выбор.

Я сделал пару глубоких вдохов носом.

- Запах… его нужно понять… запомнить.

Я прислушался – за окном кто-то бежал. Кажется, ребёнок. За ним ещё несколько человек. Их голоса. Он просил сжалиться. Умолял оставить его.

Почему они догнали его именно здесь? Я усмехнулся – я знал.

- Вас нет, есть только тени… звуки…

Но я сразу же заставил себя выкинуть из головы эту мысль. Мне нужно было верить в реальность происходящего. Нужно было почувствовать то, что мне так искусно показывали.

- Пронести в сердце. Убить воспоминания, - как обычно прошептал я и сосредоточился на ощущениях.

Звуки тупых ударов. Я представил, как несколько подростков избивают мальчишку. Тот судорожно держится руками за живот. Губа разбита, глаза испуганно бегают по сторонам, пытаясь хоть где-то найти спасение.

Надорванный хрип. Пытаюсь различить: «За что?.. помогите…».

Сразу же нахлынуло смешение чувств. Там пропадает ребёнок, а я сижу здесь и ничего не могу сделать. Чувствую себя ничтожеством. Пытаюсь сплюнуть, но губы ссохлись, и нормально открыть рот не получилось. Слюна потекла по подбородку, свисая с него ниточкой. В голове возник образ паука, спускающегося точно также вниз.

Руки были сцеплены наручниками за спиной. Пришлось вытереть рот о плечо. От этого движения по телу растеклась боль.

- А… - невольно вырвалось у меня.

Похоже, что меня пытали. Хотя, нет. Наверное, просто били. Ради удовольствия.
Прикрываю глаза, прислушиваюсь к ощущениям в теле…
…невысокий коренастый парень в форме ударом в челюсть валит меня на пол. Тяжёлый ботинок с металлической вставкой в носке сминает бок. Меня чуть подбрасывает, и я снова падаю на колени. Опираюсь на локти. Дышать трудно. Двое стоявших у двери подошли ко мне и принялись методично наносить удары…

Воображение у меня превосходное. Многое, что я представляю, для меня более реально, чем происходящее на самом деле. Мне это всегда льстило – показатель профессионализма как никак.

Ненависть ко всему: людям, государству, даже к себе. К ней примешана ещё и боль.

Физическая и не только. И вместе с тем ощущаю ярое рвение что-то менять! Чтобы этого ни с кем больше не случалось!

Какой необычный коктейль чувств. Я знаю, что ничего не забуду. Забывает память, хранит – сердце. Чувства человека откладывают на нём точный отпечаток. Изменяется всё, начиная с частоты сокращений и заканчивая скоростью кровотока в каждом микрометре внутри него.

Забывает память. Хранит – сердце…

Мгновенно стало темно. Как будто кто-то выключил свет. Я посмотрел на окно, оно было чёрным. Теперь ничего не было видно.

Я оглянулся по сторонам… Почудились какие-то тени. Стало не на шутку страшно. Мне даже представилось, что во вселенной я остался один, скованный в этом подвале. Что никто не освободит меня. Что я несколько дней буду мучиться от жажды, пока не умру. И никто не придёт.

Никто не придёт…

Из-под потолка полилась музыка. До смерти мрачная. Медленная, наполненная мёртвым спокойствием. В ней было столько обречённости, что становилось невыносимо страшно.
Снова прикрываю глаза. Картинки: лица тех людей, кто мне по-настоящему дорог. И в конце огромными буквами три слова: «Их больше нет». Я сидел и плакал… На душе было противно и очень холодно.

Как мне показалось, прошло минуты три, не больше. Дыхание выровнялось. Музыка стала легче и лиричнее. Я улыбнулся.

Что-то странное… Улыбаться после такого… Переплетение всего, что я прочувствовал, давало очень необычный результат – мне сейчас было очень хорошо и спокойно. Я не понимал почему! Но возникла мысль: «Всё самое ужасное, что могло быть, случилось, и теперь нечего бояться». А после неё ничего не осталось.

Сон.