Ближе к закату Умен изобрел колесо. Совершенно случайно. Повезло…

Впрочем, как и всегда. Он вовсе не собирался что-то придумывать, просто от нечего делать сидел на холме у реки и обтесывал каменным топориком небольшую деревяшку.

Дообтесывался.

Безо всякого интереса Умен поглядел на круглое дело рук своих, потом отложил топорик и, сам не зная зачем, бросил колесико вниз по склону. Оно, как и полагается всему колесообразному, весело запрыгало по камешкам холма, и прыгало до тех пор, пока не исчезло из виду.
Умен проводил изобретение равнодушным взглядом. Перед его глазами без спроса вспыхнули странные картинки. Повозки. Боевые колесницы. Мельничные жернова. Он, зевая, дождался, пока непонятные штуковины покинут воображение. Потом поглядел на солнце.

Солнце клонилось к горизонту.

Умен грустно покивал головой. Как же все это надоело. Этот проклятый холм. И дурацкая речка. И равнина за ней. Совершенно банальная равнина. Вон на водопой бредет стадо мамонтов. Ха, давно он тут мамонтов не видел. Наверное, новенькие. Ну-ну. А там, чуть подальше, залег саблезубый. Тоже пялится на мамонтов. Тоже позабыл, как они выглядят.
А если посмотреть не на речку, а назад, то там еще тоскливей. Там небольшая гора. А в горе – пещера. В пещере – племя. Жуть. Родственнички. От таких родственничков то и дело тянет изобрести помимо колеса что-нибудь самоубийственное. В прямом смысле слова.

Вон они. Отсюда видны как махонькие ленивые муравьи. Шляются без дела между лесом и пещерой. Ищут острых ощущений. А зачем? Зря! Обделила их природа острыми ощущениями. Вот, говорят старейшины, раньше было веселее. Кого-то все время убивали, топтали, резали. Войны там, охота, драки с соплеменниками. А сейчас?
А сейчас осели тут. У горы. И речка рядом. И лес. И степь. И…

– Скучно, – пробормотал Умен, почесал затылок и снова окинул взглядом окрестности. – Хоть ложись и помирай. Никакой цели в жизни нет.

Услужливое воображение тут же подсунуло очередную удачу – перед глазами мелькнула довольно забавная конструкция. Уникальный аппарат для самочетвертования. Умен хмыкнул. А что, хорошая идея, хоть какая-то польза от этого странного дара. Может, даже получится… Хотя все-таки нет. Сколько раз уж пробовали.
– Тоже мне, доисторическая эпоха. Врут историки! – он и сам не понял, что сказал, но произнести эти непонятные слова – также повезло. Умен рассерженно ухнул, потом взял каменный топорик, встал на ноги, поправил набедренную повязку из шкуры одного не очень везучего медведя, и понуро побрел к пещере. Где-то вдали у самого горизонта чиркнул по небу небольшой метеорит и исчез далеко за равниной. Там еле слышно ухнуло. Землю немного потрясло.

Начинался очередной ничем не примечательный вечер.


Перед входом в пещеру Умен остановился и тщательно вытер босые ноги о половичок – кусок кожи напавшего на племя динозавра. Крупный динозаврик был – выше деревьев. Рычал громко. Умен тяжело вздохнул. Наверное, далеко от дома зашел – не знал, что с людьми связываться опасно.

– Здорово, брат! –  его не шибко сообразительный родственничек Глуп, сидящий в дальнем углу, швырнул в Умена увесистым булыжником, но, конечно же, промахнулся. Больше в пещере никого не было. Прочие соплеменники отдыхали на свежем воздухе. Лежали на травке.
– Привет, – буркнул Умен.
– Лови! – гыкнул Глуп и кинул в брата массивную кость какого-то хищника. С тем же результатом, что и у камня. То есть с отсутствием оного.

Удача неотступно преследовала племя людей во всем, кроме смерти. Ни звери, ни соплеменники, ни буйство стихии не могли причинить вред несчастным представителям человеческой расы.
А уж как они сами старались…
Чего только не делали! Много всяких способов перепробовали. Большинство сам Умен выдумал – за что и получил прозвище.
– О чем задумался? – Глуп подкинул на ладони еще один камень, но кидать в брата не стал. Толку-то.

Умен промолчал. Приблизился к прогоревшему кострищу, взял из углей кусок мяса.
– О жизни думаю. Когда же она кончится? – наконец снизошел до ответа он и вгрызся в холодную мамонтятину. Пожевал немного. Выплюнул. Черт с ним, с ужином…
Махнув рукой, Умен отошел к своему углу пещеры, скрывавшему теплую шкуру саблезубого тигра. Вернее, несколько шкур, среди которых была и содранная с первого убитого им хищника. Умен победил его голыми руками, еще в младенчестве. Совершенно нечаянно. Старый матерый саблезуб пробрался в пещеру и хотел слопать малыша, но юный Умен зачем-то хлопнул в ладоши.

Позже шаман пояснил вернувшимся с охоты на мамонтов родителям, что у бедной кошечки случился сердечный приступ. Старая была, а тут этот маленький негодник напугал киску незнакомым громким звуком.

Умену много раз рассказывали эту историю, и каждый раз он чуть ли не до слез расстраивался. Гадкая удача! Ну, вот зачем он в ладоши хлопнул?! Какая, спрашивается, в том необходимость?! Если бы не это… Эх, сейчас бы его уже не было. Точнее, был бы маленький синий трупик. А еще точнее… Нет, в такие дебри лучше не углубляться. Везунчик рухнул на свое лежбище.

В шкурах саблезубов было тепло и комфортно. Умен выругался. Он терпеть не мог тепло и комфорт. Впрочем, он терпеть не мог абсолютно все. Как и остальные соплеменники. Жизнь угнетала. Единственной надеждой на избавление была старость. Призрачная надежда. Им «везло» и тут. В отличие от людей других племен, они жили по триста лет.
Поерзав в мягких шкурах, Умен забылся сладким сном, в котором ему привиделись очередные способы самоубийства. Он умирал десятками самых разных способов. Снова и снова.

И вдруг очнулся от громкого радостного вопля:
– На нас напали!!!

Открыв глаза, он увидел неясный силуэт нависшего над ним человека. Но по голосу понял, что это была Хмурая, его подруга.
– На нас напали!!! – повторила она.

Обрывки сна уплывали от Умена. Последнее, что уловил – туманный образ уже неоднократно виденного в снах «электрического стула». И слово, музыкой отзывавшееся в его сердце.
«Суицид…»


Умен стоял у пещеры и с замиранием сердца ждал, пока зависшая над поляной громадина причинит ему хоть какой-то вред. Племя Умена тоже с нетерпением ожидало гибели, ну или на худой конец – каких-нибудь увечий. Стоящие вдали неандерики тупо чесали головы, не зная, что и делать. Их смутило бесстрашие кромиков, а также появление странной штуки в небе.

– Ну, давай же! Давай! – молил штуковину Умен. – Я же чувствую, я знаю, что ты принесла нам избавление!!!

Ощущения и, правда, радовали. От объекта над поляной веяло ужасом и холодом, и это было замечательно.
Вдруг штука в небе заметно содрогнулась, и, перестав висеть, резко пошла на снижение, падая прямо на них! Умен не знал, почему и зачем, но это его не интересовало.
Свершилось!
– Ураааа! – заорал в экстазе Глуп.
– Ураааааа! – весело подхватила его крик Хмурая.
– Урааааааааааа! –  радостно взвыло все племя.
– Оййй-Йеее! – вдали грустно завыли неандерики, потому что непонятная штука перестала падать в сторону кромиков, и непостижимым образом ее повело прямо на нападавших кретинов.

Умен задрожал от ярости. Счастье выпало из рук. Он, плача о своей горькой судьбе, увидел, как громадина почти рухнула на неандериков, перед столкновением с землей полыхнула огнем, и кого-то придавила, кого-то пожгла. Никого из атаковавших пещеру не осталось.
– Почему я не родился тупым? – прошептал Умен, вытирая слезы. – Ах, мама. Почему ты не согрешила с неандериком? Я мог бы сейчас быть там! Я мог бы быть уже мертв! Какие же эти дураки везучие!!!

Очередной шум…
Умен вместе с прочими соплеменниками выбежал из пещеры, поглядеть на нарушителей спокойствия. В предутренних сумерках у кромки леса виднелось несколько десятков силуэтов.
Они, одетые в грубо обработанные шкуры, грозно рычали, кричали, топали ногами, и воинственно потрясали деревянными дубинами. Что они кричат, понять было невозможно. Речь невнятная. Повадки звериные.
Умен грустно вздохнул. Неандерики…

На ум пришла древняя легенда. О том, что когда-то одна бывшая полуобезьяна-получеловек, по имени ПраМатьЕрь, проживавшая в гражданском браке с получеловеком-полуобезьяной ПраОтцОм, родила двух сыновей. Кромика и Неандерика. Шли годы, и стало ясно, что Кромик парень хоть куда. Умный, красивый…Человек человеком. В нем соединилось все лучше. А вот Неандерик… Шутка природы. Причем неудачная шутка.
Худшие качества полудиких родителей достались ему в полном объеме. Тупость. Агрессивность. И неспособность к языкам.

Так уж случилось, что каждому из них потом удалось продолжить свой род. С тех пор люди поделились на две разновидности. Кромиков и неандериков. Так и жили.
– Ну вот, – к Умену подошел Глуп. – Опять это дурачье. А я то надеялся…

Племя Умена, собравшееся вокруг, опечаленно завздыхало. Неандерики нападали уже не раз, но были еще бесполезнее саблезубых и мамонтов. К тому же, если кромикам досталась от природы удача, то этим простачкам – неудача, и при встрече племен эффект получался просто потрясающий.

– В. Ходи на чес ый бой! – проорал издалека, с трудом выговаривая слова, вождь неандериков, чуть выступая из строя воинов. – На дрем ам зад!

Налетел ветер. Старая сосна, стоящая неподалеку, вдруг затрещала, накренилась и рухнула на кричавшего дикаря.
Судьба…

– Пойдем спать дальше, – зевнул Умен, махнув рукой в сторону пещеры. – Ничего интересного.
Кромики поглядели на нападающих, потом на Умена, который в компании Глупа и подруги Хмурой уже лениво зашагал к дому. Двинулись следом. Как бы ни хотелось смерти, но неандерики ее обеспечить не могли при всем желании. Скучная ночь продолжалась…

– Ой, смотрите, гора в небе! – воскликнул кто-то удивленно. Умен обернулся, поглядел вверх. И обомлел.
В небе над поляной виднелось нечто. Огромное и непонятное. Очень сомнительно, что это было горой. Умену показалось, что перед ним какой-то механизм, хотя, к слову сказать, ни одного механизма он по-настоящему ни разу не видел. По крайней мере, наяву. А тут…
– Святая удавка! – пробормотал он пораженно. – Что за…

Непонятный объект приближался, становясь все больше и больше. По размеру почти сравнялся с долиной. От странной штуки повеяло неясной угрозой, от которой даже у многое повидавшего Умена зашевелились волосы на голове.
Гора определенно представляла опасность. Волосы Умена успокоились, а сам он блаженно улыбнулся.
Опасность? Но ведь это же здорово!
Он расслабился и счастливо замер в ожидании смерти.


Умен лежал у пещеры и плакал. Невдалеке распластался Глуп. Чуть дальше – прочие соплеменники. Все они рыдали навзрыд. Племя придавила к земле тяжелая депрессия.
Нет, так дальше нельзя. Жить не хочется, да и никогда не хотелось, но все равно приходится. Чертова удача, или что там еще? Давно бы уже вымерли, и все было бы замечательно. Но нет.
Сколько можно?!

И вот эта штука с неба. Ведь могла бы упасть и на них? Так какого мамонта она вдруг рухнула на этих никчемных неандериков? О, украденное счастье!

Вот все теперь и лежат, испытывают непереносимые душевные страдания. Такой шанс раз в жизни выпадает. Но опять упущен. Благодаря тому, что им везет во всем, кроме самого естественного желания – смерти.

– Жители 1619-03/ас! – донесся издалека приглушенный голос. – Приветствуем вас, люди славной планеты!

Что за голоса? Умен даже перестал плакать. Может, им все-таки повезло, и от ударной волны после падения объекта племя начало сходить с ума? Тогда жить станет легче.
– Жители 1619-03/ас! – продолжал надрываться голос. – Наша цивилизация прибыла к вам с дружественным визитом. Примите ли вы почтенных шибашурцев?
Ага… Так точно. Умен рассмеялся. Сумасшествие налицо!
– Слышите ли вы нас? Понимаете ли наш электронный переводчик? Если хотите – мы выйдем к вам из своего корабля для контакта!

Умен поднялся с земли. Какой реалистичный научно-фантастический бред! Он заметил, что и остальные соплеменники поднимаются на ноги и с интересом ищут источник звука. Так значит, это массовая шизофрения?
– Великолепно! – довольно хмыкнул Умен. – Просто шикарно.

Он поглядел на лежащую чуть в отдалении небесную гору. Вообще-то кромикам повезло совсем чуть-чуть. Штука была громадная, скрыла под собой всю поляну и не придавила племя Умена только чудом. Звук голоса, сообщавшего о контакте, шел из странного объекта.
Но если есть голос – значит, эта штука живая и разговаривает с ними? Или же нет. Может, эта штуковина – летающая пещера, и в ней кто-то обитает? Как там они назвались? Шибашурцы? Ну и словечко.

– Мы высылаем к вам парламентера! – гордо заявил голос из железной горы. – В надежде на взаимопонимание!
– Давайте, – разрешил Умен – Высылайте.

В глубине души он отчаянно надеялся, что парламентер окажется чем-то смертоносным. Хотя, судя по тону говорившего, вряд ли это было так. Но надеяться на обратное никто не мешал.
В небесной горе внезапно появилась дыра. Из этой дыры на землю выбралось странное четырехрукое хвостатое существо, сантиметров тридцати ростом, в забавных сверкающих странным светом шкурах. Голову создания закрывал непонятный прозрачно-блестящий шар. Но под ним явственно угадывалось лицо. Не человеческое, оно отдаленно напоминало мордочку ящерицы. Только единственный глаз больше походил на глаза насекомых.

Маленькое создание сделало несколько осторожных шагов в сторону людей. В руках оно держало странную коробочку.
– Кщаъ зщх-ааа – торжественно прошелестело существо в коробочку, а та на абсолютно нормальном человеческом рявкнула: – Жары вашему дому!
Люди переглянулись. Если это и галлюцинация, то массовая. Умен вдруг смело пошел навстречу пришельцу.
– Да у нас тут, в принципе, тепло, – пояснил он, подходя. – Так что сам живи в своей жаре. – Умен надеялся, что существо разозлится на него и съест. Эх, хорошо бы было. – Ты кто такой?
– Капитан шибашурского звездолета!
– А я – Умен, – дикарь приветственно ткнул существо кулаком в плечо. Маленький иноземец отлетел на пару метров назад к кораблю, по пути несколько раз перекувыркнувшись.
– Грхх… – пролепетало создание и попыталось что-то выхватить из-за пояса, вероятно, оружие. – Да я тебя!

Умен улыбнулся. Ага, все-таки парламентеры – опасны! Но пришелец, достав миниатюрную палочку, неожиданно смутился, и тут же спрятал ее назад. Поднялся.
– Проехали, – неохотно пробормотал он. – Давайте лучше начнем контакт.
– Это смертельно?
– Нет, – удивился пришелец. – А надо?
– Мы были бы очень рады.
– Грхх… – задумался пришелец. – Да я, собственно, по другому вопросу.
Умен вздохнул.
– По какому?
– Вам интересно, откуда мы и зачем прибыли?
– Это смертельно?
– Нет, – снова удивился пришелец.
– Тогда неинтересно, – пояснил Умен.
– Потрясающе…

Казалось, создание очень собой гордилось и что-то хотело рассказать про себя, про летающую гору, наверняка еще что-нибудь. Оно хотело, чтобы Умен испытывал трепет при виде этой ерунды. Но человеку на летающие горы и карликов в блестящих шкурках было наплевать.
– Так чего же вы хотите, рухнувшие с неба? – спросил Умен. – Могли бы, между прочим, упасть чуть ближе к пещере!
– Так получилось, – растерялось создание. – Но я бы хотел поговорить о другом. Может, выслушаете? Это и в ваших интересах.
Умен почесал затылок.
– Ладно, валяй. Говори.
Пришелец хрюкнул.
– Я тут слышал, что ваш биологический вид отчаянно жаждет погибнуть.
– Жаждеееееет… – мечтательно проворковал Умен.
– Но не может?
– Не можеееет, – печально протянул дикарь.
– Разрешите, я возьму у вас пробу крови? – внезапно попросил иноземец.
– Это как?
– Приложу особый приборчик к пальцу, и возьму один миллиграмм вашей крови.
– Это больно?
– Чуть-чуть.
– Вот моя рука! – Умен с удовольствием протянул правую руку.

Пришелец кивнул, снял с пояса длинную палку с шариком на конце и проделал необходимые процедуры. Дикарь, наслаждаясь уколом, испытал эйфорию. Приборчик весело пикнул. На нем замигали разноцветные огоньки.
– Так я и думал, – радостно прошептало существо, бросив взгляд на огоньки. – Уникальный ген.
– Что, простите?
– Вы не можете погибнуть, потому что от природы везучи.
– Это я и сам знаю, – отмахнулся Умен. – Удивил…
– Вы не испытываете радости от жизни, а это необходимый элемент инстинкта самосохранения. Поразительно суицидальная смесь. Без своей удачи ваш вид давно бы исчез с лица планеты. Но природа, не дав того, чем обеспечила других, все-таки вас подстраховала. Надо сказать, довольно своеобразно.
– Да? – напрягся Умен. – Мудро говоришь.
Чужак гордо выпрямился.
– Я хочу сделать тебе предложение, от которого не сможешь отказаться. Только ответь, гипертрофированная удача, она только у вашего племени?
– Да. Правда, есть еще неандерики. Их довольно много – во много раз больше нас. Но они тупые, и им, наоборот, не везет. Больше ни о ком не слышал.
– Понятно, – пришелец, казалось, очень обрадовался. – Тогда слушай меня, человек. Я могу убрать у вас ген удачи. Навсегда. У всех. И вам перестанет так фантастически везти.
Умен сглотнул.
– Серьезно? – прошептал непослушными губами.
– Абсолютно. Вы лишитесь удачи и сможете спокойно умереть. Вам же хочется, не так ли? Вы всегда без сомнения шагаете в лапы любой опасности. Только теперь ничто вас не спасет. А после того, как ген удачи пропадет, разблокируется ген радости жизни. Тогда и жить будет радостно, и умирать легко.
Умен почувствовал, что у него кружится голова. Вдруг все то, что говорит эта ящерка в странных блестящих шкурах – правда? Тогда… Тогда все! Их мечты сбудутся!
– А вам-то какая выгода нам помогать? – зачем-то спросил дикарь.
Пришелец хрюкнул.
– Мы чрезвычайно добрая раса, – пояснил он Умену. – Уж поверьте.
Умен кивнул. Даже если и недобрая, то это еще лучше.
– А когда вы сможете нам помочь?
– Да хоть сейчас. Есть прибор. Один укол и все станет по-другому.
– Ладно, – согласился Умен весело. –  Мне позвать остальных? Все племя перед вами.
– А они согласятся? – насторожился пришелец.
Дикарь расплылся в улыбке.
– Само собой. Ведь я скажу, что это очень смертельно…




– Хорошо теперь жить будем, – сказал Глуп, сидя в пещере вместе с Уменом. – Радость-то какая. Только зад болит.
– Да, я тоже почему-то думал, что колоть будут в руку, – Умен скривился. – Но что ж поделать.

Он взял лежащий рядом увесистый камень и кинул в Глупа. Глуп по привычке даже и не подумал увернуться.
Зря.
Камень больно долбанул дикаря по лбу.
– Ой… – сказал Глуп. Глаза его закатились, и он в беспамятстве повалился на шкуры. Умен рассмеялся. Дар пришельцев действовал. Удачи больше не было, и она никого не защищала. Блеск!

Правда, этот их ген радости тоже внес свои коррективы. Совсем уж суицидальничать не хотелось. Жить, оказывается, не так уж и плохо. Умереть они всегда успеют.
К тому же пропали картинки из головы. Никаких колес, процессоров и самолетов. Ничего. Абсолютно пустая голова. Умен вдруг понял, что и говорить хочется меньше. А иногда даже забываются некоторые буквы. Видимо, внятная речь тоже была удачей.
Ну и ладно.

Зато ощущался покой. Умен довольно хмыкнул. Смерть или нет – это теперь он сам сможет решить. Безо всякой удачи. Захочет – пойдет и помрет. Не захочет – не помрет. Здорово!

Он прислушался к звукам вне пещеры – оттуда доносились веселые голоса соплеменников. Люди радовались тому, что жили. Как и все остальные существа вокруг. М-да… Пришельцы, эти добряки с небес, сделали великое одолжение.

Умен поглядел на лежащего без сознания Глупа, зевнул, и вышел из пещеры.

Солнечный день набирал обороты. Вокруг поселения кипела работа. Женщины скоблили какие-то шкуры. Мужчины в сторонке, смеясь, дрались друг с другом, испытывая на себе, что такое получить по голове каменным топориком. Дети играли.

Вдруг со стороны реки показалась маленькая фигурка. Это возвращался чей-то ребенок. За собой малыш тащил тяжелую связку шкур и бивней мамонтов. Видимо, возвращался с охоты. Умен явственно припомнил появившихся вчера в долине за рекой мохнатых. Ну вот, нарвались.
Стоп!
Умен задрожал. Он вдруг понял, что, когда прилетели пришельцы, этого малыша у пещер не было. А значит… Забыли!

– Шустрик! – заметив ребенка, вскричала одна из женщин, и бросилась к нему навстречу. – Маленький мерзавец! Я тебя потеряла! Почему ты не ночевал дома?!
– Шкулу тебе дабыл! – гордо похвастался ребенок. – Много шкул! И вивни!
– Но ты не спал! – сердилась женщина – А я беспокоилась! Негодник. Вылуплю!

Умен сел там же, где стоял. Отстраненно следил, как мамаша берет первую попавшуюся на глаза палку и ставит сына в ту позу, в которой его попа наиболее доступна для экзекуции тяжелыми предметами.

На чистое с самого утра небо стали собираться густые страшные тучи. Где-то вдали сурово заворчал гром.

Умен закрыл глаза.