Часть вторая. Дефлорация
-- Взрослеешь, сынок – хитро сказал мне только что вернувшийся из загранкомандировки папа – дрочить, гляжу, начал. Молодец.
Я тактично промолчал. Не то чтобы я стеснялся онанизма, но как то с папой открыто обсуждать его был не готов.
-- На вот тебе одну штуку – продолжил папа и протянул мне несколько упаковок немецких гандонов – надеюсь, пригодятся.
-- Спасибо, отец – вежливо сказал я, а про себя подумал: старый пидарас, небось не доебался в командировках, вот мне и сливаешь, чтоб мать не запалила. Лучше б, блядь, мафон мне пиздатый какой-нибудь привез. На хера мне гандоны, что я, гандонов не видел.
Хотя таких не видел – были они разноцветные, и с какими то пупырышками. Это, видно, чтоб пизде было приятнее – догадался я. Я всегда, в общем, если речь шла о пизде, быстро соображал. А раз пизде приятно – продолжил я нехитрую логическую цепь, то и хую должно быть нехуево. И примерил гандон.
Но дрочить в нем было неудобно. Зато потом я очень удачно использовал его, подложив в карман пиджака мерзкой училке по химии. У этой отвратной пизды (я, к примеру, на нее даже ни разу и не дрочил, хотя мог драчить, да и драчил, на гипсовые скульптуры), так вот, у нее был ревнивый муж . Этот мудила, похоже, ни хуя не делал и каждый день встречал ее после уроков. Вот, думаю, и будет вам тема, чтоб вечерок скоротать. Идея удалась – училка потом  несколько дней в школу не ходила. – Гриппует – говорила наша завуч.
-- Да пизды она от мужа получила – рассказывал я одноклассникам – не хуя гандоны использованные в кармане таскать.

Между тем на улицы наступала весна, у граждан страны повышалось либидо и по ночам я скулил вместе с котами. Пора было переходить к решительным действиям.
Тут со мной случилась очередная хуйня. Обожравшись со своими товарищами-дебилами портвейна и еще какого то говна, я во время романтической прогулки по весеннему льду под него и пизданулся. В итоге застудив себе хуй.
Добрый доктор уролог, латентный пидар в роговых очках, толком со мной и не познакомившись, сразу засунул свой мерзкий палец мне в жопу. И заявил – у вас батенька, легкое воспаление, так и до простатита недалеко. Какой, на хуй, простатит, думаю, тут бы не обосраться.
-- Мойте руки перед едой – сказал я на прощание этому доктору. С тех пор я не люблю урологов и пидаров, что, в сущности, суть одно и то же. 
Но этот жопоковырялка оказался не так прост. Ко мне он подошел со всей ответственностью, и, когда вылечившись я вместо благодарности хотел обозвать его пидарасом, посоветовал мне для профилактики попить пару недель спиртовую настойку из корней, по моему, марала.
Хуячить по утрам на вполне законных основаниях настойку показалось мне делом весьма увлекательным. Первый пузырек я выпил за два дня, второй за три. Тут  то и началась реальная хуйня – если раньше у меня хуй хоть изредка и падал, то теперь он стоял всегда. Это был пиздец.

Но зато я познакомился девушкой. Приближались майские праздники, и эта мадам мне и говорит – приходи ко мне в пятницу, родители упиздуют на дачу.
Блядь, как же я ждал пятницы. У мамы я спиздил для понтов пачку сигарет Море, у папы попросил  Мальборо и червонец, на который купил несколько бутылок странного напитка под названием «Салют». Для должного интеллектуального давления на девушку я также выучил стишок, прочитанный мною в самиздатовской книжке о русском мате:
«Люблю ебаться в непогоду
Люблю при яростной  жаре
Ебусь для женщины в угоду
Ебу и в жопу на ковре» (с)
Словом, я был убежден, что перед подобным набором хуй кто устоит. И, подрачив пару раз для задора, побежал к ней. Было часов шесть вечера…
Ту би контьюнед