Москва. Сегодня мне снились горы. Я стою, жужжа электробритвой у закапанного капельками зубной пасты зеркала, вожу ей по подбородку. Они снились такими же, как и на детских или агит-картинках - темно-серыми, но с белыми макушками. Ночью я видел Эльбрус лишь с белой макушкой, но точно знаю, что он весь белый. То есть не только макушка. Хотя, он мог показаться мне белым из-за сильного тумана, который частенько стоит в Закавказье.

Кавказ. Когда спускаешься с трапа в Пятигорске, мозг сходит сума от глубокого кислорода. Солнце жжет глаза. Надеваю очки. Менты проворно бегают между несколькими КППшками в аэропорту, проверяя чемоданы пожилых кавказцев в клетчатых пиджаках. Сидишь в очереди, как на финской границе, глазеешь на каштаны вокруг аэропорта сквозь черную тонировку Жигулей 6-ой модели.

Дорожка вьется неспеша. Водитель приветливо болтает, попутно показывая горы, травит байки, что-то бормочет про Кабарду, кухню и хачеков.

Москва. Отхлебывая чай из кружки, глажу манжеты. Их желательно гладить с паром, но утюг совсем хилый. Он дает пар не чаще раза в минуту, а времени мало. Я брызгаю на манжеты водой и сильнее жму на утюг, чтобы на рукавах появилась стрелочка. Кружка дымится на подставочке для утюга. Я совсем не думаю о работе. Интересно, а мои коллеги тоже балансирует на грани «уволят - не уволят» в своем стремлении принести прибыль акционерам?

В Ессентуках сейчас тепло. Сыро, конечно, иногда дождит, но тепло. На Машуке пробивается зелененькая травка сквозь поредевшие макушки деревьев, видные с подъемника. Ступаешь на подмостки эскалатора, идешь вверх.

"...вверх. от земных оков
мы уходим вверх. выше облаков..."

Смахиваю с лобового стекла пыль, перемешанную с капельками талого снега и завожу двигатель. Почему-то каждое утро у меня сам собой включается кондиционер, а это лишние литры бензина. И каждое утро я проезжаю половину пути и только потом вспоминаю, что его надо выключить. Включаю фары, выруливаю на Шмитовский проезд. Вереница машин ленно пробивается к центру. Зеленые часы показывают 8:45. Время висит в пробке. Человек на «Ауди» передомной включил задние противотуманки. Трехгорка стоит, едет только правый ряд - народ поворачивает перед Макдаком.

А вечером я буду пить горячий чай, бренчать на гитаре, думать о ней и ждать...

"...зимний город заснул уже
в синем сумраке лишь одно
на двенадцатом этаже
не погасло твое окно.
я вхожу в автомат ночной
этот свет как тревожный взгляд
набираю номер я твой
и сигналы к тебе летят..."