Сердце Стаса билось вдвое чаще, организм был возбужденно взвинчен в предвкушении дозы. Сегодня ему дико повезло - раздобыл денег на вожделенный укол. Случайно встретил своего школьного приятеля и выпросил у него в «бессрочный долг»…
Уличный барыга, такой же наркоман, как и сам Стас, долго считал измятую наличность, и только потом выдал ему пару пакетиков с героином. Станислав молча схватил их и помчался в ближайший дом, в ближайший подъезд.

  Торопливо, потеющими руками он готовил порошок к употреблению. Знакомая, сотни раз проделанная процедура. Черт, где зажигалка…. А, вот, нашлась! Ноздри Станислава раздувались. Героин… Он с упоением вспоминал тот миг, когда впервые попробовал его: сила, энергия били через край, мышцы звенели, как натянутая струна, эрекция и оргазм казались бесконечными. Он как будто становился самим собой, раскованным и свободным. И все было в кайф, даже сущая ерунда: как надрывается телефон, ругаются у подъезда старушки, ворчит жена… Жалкие, ничтожные люди! Он всегда был круче их всех вместе взятых!

  Стас снял куртку, закатал рукав рубашки до локтя, перетянул выше шарфом и ударил ладонью по вздувающимся венам. Шприц к бою… Стас хладнокровно наблюдал, как в белесую жидкость выплеснулся фонтанчик крови. Подумаешь, кровь, ерунда… Это только в начале пути страшно: как это так, самому себе перетянуть руку выше локтя, найти вздувшуюся от жажды вену и впустить туда тонкое жало иглы… Не проткнуть ничего… А потом…

Он привычно вытащил шприц из вены и закрыл глаза. Почти сразу ощутив слабость, мягко осел на изгаженную бетонную лестницу… Приход… Но уже сидя на полу, приготовил второй шприц раствора, не в силах противостоять постулату завзятого наркомана: «успеть кольнуться про запас».
  А, вколов вторую дозу, Стас почти сразу понял – переборщил. Удовольствие превратилось в тошноту, он начал терять сознание. Передоз…


  Когда-то Станислав Григорьевич считался вполне преуспевающим человеком, бизнесменом. В свое время жена устроила его на очень непыльную должность замдиректора одной трубной конторы. Она знала, что делала. Всегда знала. Хотя бы уже потому, что была профессиональным бухгалтером, ведущим самые известные конторы. На ее средства была приобретена уютная трехкомнатная квартира на третьем этаже центрального района.
Фамилию Николая Ивановича, директора и совладельца совместного предприятия трубного завода и тюменской нефтяной фирмы знали все. Или почти все. Предприятие как нельзя лучше подходило для целенаправленного сбыта труб нефтяного сортамента.
И действительно, сбыт труб пошел крайне удачно. На этой почве фирма мгновенно обросла дочерними предприятиями всевозможной направленности.

  Когда Стасу предложили стать соучредителем, финансовым ставленником в одном из предприятий Николая Ивановича, в груди свежеиспеченного учредителя что-то сладко екнуло: вот он, пробил звездный час! На созданную фирму немедленно были возложены большие надежды в сфере организации общественного питания.

  Но Стаса губил его характер: он имел прочную репутацию энергичного лентяя. Тучи коммерческих проектов вечно роились у него в голове, в своем подавляющем большинстве один глупей другого. Он радостно делился новорожденными идеями с кем попало, основная масса лишь вежливо выслушивала, но были и такие простаки, которые воспринимали Стаса всерьез. И почти всегда попадались. Влив бабки в очередной безумный проект, наивные инвесторы терпеливо дожидались обещанных дивидендов. А когда терпение подходило к закономерному концу, брали Стаса за горло. Но тот умело увертывался от ответственности, делал круглые глаза и переводил стрелки на каких-нибудь своих «должников». А в свободное от придумывания своих суперпроектов время Станислав ездил на работу, что-то там маркетировал на телефоне, после заезжал домой, торопливо поглощал едва теплый суп и рвался на улицу, к своим дружкам.

  Полудельцы, полукрутые, полужулики... Там всегда «полу» и нет ничего цельного. Но любое «полу» можно чем-то дополнить, именно это привлекало Стаса больше всего. Кабаки, дискотеки, девочки… Весело! Стас незаметно втянулся в такой ритм жизни. Он уже не мог оставаться один по вечерам, а общество супруги его бесило.
  Татьяна была излишне правильной, чересчур замкнутой в рамках приличий… Как будто они кому-то нужны! Но она была лучше приспособлена в житейском смысле, нежели шалопут Стас. Но у него было и еще кое-что…

  Телки. Вот та самая страсть, которой он отдавался до конца. До конца, в буквальном и переносном смысле. Стас цеплял их где только мог: на улице, дискотеке, даже в коридоре родного учреждения. У его приятеля была наготове маленькая квартирка, в обстановке которой числились музыкальный центр и широченный диван. А большего и не требовалось. Килограмм лапши по ушам, бутылочка сухого вина, раскуренный на двоих косячок…  И дельце сделано.

  Все шло просто отлично, пока Станиславу Григорьевичу самым конкретным образом не напомнили, сколько ему реально лет. А Стасу было сорок. Сорок! Впервые свой возраст он почувствовал, когда какая-то дискотечная малолетка презрительно фыркнула ему прямо в лицо: «Фу! Старик!». Этого Стас не мог пережить. Старик! Он от всей души врезал этой малолетке по морде, но ее слова запомнил, крепко-накрепко запомнил. А запомнив, начал действовать.

  У него в кармане еще водились кое-какие деньги. Не совсем свои, но… Водились. И Стас придумал, как их разумно использовать – он лег в геронтологическую клинику, на курс омолаживающих процедур. Удовольствие оказалось, мягко говоря, недешевое. Но результат! После этакого лечения Стас стал выглядеть на двадцать пять, не больше.
Дело сразу пошло на лад. Стас трахал всех и все подряд, маскируясь своим новым обликом, порой изумляясь своим собственным новым возможностям. Он даже выработал приоритетный возраст своих пассий: восемнадцать-двадцать лет. Старше уже было неинтересно, не было той самой изюминки, острой приправы к этому, в общем-то, самому обыкновенному блядству.

  Но девочка – девочке – рознь. Станислав только потом осознав всю глубину того, во что он впутался, когда покатил к этой длинноногой шатенке. Впрочем, «подкатил» - это не совсем верно. Одно время он даже жил с ней в одном доме, снимал квартиру, когда в очередной раз уходил от своей благоверной. Ему нравилось смотреть на нее, такая она была чистенькая, ухоженная, ни дать, ни взять – «папина дочка».
  Стас подолгу провожал ее хищным взглядом, а после отчего-то ныло в самом низу живота, что-то сладкое и жаждущее… Она тоже заинтересованно поглядывала на него.
Автобусная остановка была через дорогу от подъезда дома, что крайне облегчало процедуру знакомства. Он подрулил на своей «девятке» прямо к ее ногам, открыл дверцу:
  - Привет! Узнаешь?
  Публика на остановке замерла в неприлично диком любопытном ожидании, чем закончится эта сценка. Но она, просто и молча села в салон «девятки». Народ разочарованно и дружно вздохнул.

  Вот так и начался этот роман, скоротечный и быстрый, как выпущенная на свободу шальная пистолетная пуля. Девушка постепенно увлекалась Стасом, тот умело манипулировал ее чувствами. Он врал ей так, что порой сам диву давался от полета собственной фантазии. В ход шло все: и цветы, и «единственная», и чуть ли не «суженая»…
  Угрызений совести на этот счет у Стаса не было никаких – подумаешь, еще одна телка... Он медленно, но верно приближал роман к логическому концу: получение права на первую и последнюю ночь с ней. Правда, он пока еще слабо представлял, под каким соусом придется от нее отвязываться… Но он знал, что порвать с ней придется. Надо. В конце концов, у него жена, сын… Он должен думать о сыне. Должен!
  Надежды рухнули внезапно. Неожиданно. Он заскочил к ней после работы, радостный и веселый, пригласил на вечеринку. Она согласилась, задумчиво и равнодушно глядя куда-то в сторону. И уже в машине, как бы невзначай обронила:
  - Мне кое-что рассказали…
  - Что?
  Она говорила очень тихо, даже спокойно, но это спокойствие показалось Стасу громом среди ясного неба:
  - Ты женат. Насколько я в курсе, весьма удачно и счастливо.
  В груди у Стаса похолодело: прощай, надежды… И какой паразит сболтнул?
  - Давно узнала?
  - Давно…
  Стас остановил машину, спросил, безнадежно и глухо:
  - Так что, все?
  Она улыбнулась, что-то такое взвесила и решилась:
  - Ну почему все… Гульнем напоследок?
  Стас не сразу поверил своим ушам:
  - Э-эээ… Да! Конечно, гульнем! А почему напоследок?
  Она загадочно улыбнулась:
  - Я завтра уезжаю… Надо.
  - Понял! – Стас облегченно вздохнул, дальше уедет, меньше проблем. – Куда двинем?
  - В наш барчик…
  В баре начали с джина. Потом водочка. И уже изрядно под хмельком, она заговорщически наклонилась к Стасу, спросила:
  - Хочешь понюхать?
  - Чего понюхать-то? – поддатый Стас в это время самозабвенно лапал ее за бедра, так соблазнительно обтянутые гладким капроном колготок.
  Она загадочно улыбнулась, достала из сумочки два пакетика с белым порошком. Один пакетик себе, другой – ему.
  - Что это? – удивленно разглядывал содержимое своего пакета Стас.
  - Кокаин, - коротко ответила она.
  Станислав не просто удивился – он был поражен. В его глазах эта девочка всегда олицетворяла что-то давно забытое, детское и пушистое. Бант, фартучек, школьное платьице… А тут кокаин... Как ведро холодной воды на голову.

  Он искоса посмотрел на нее. А она легко и свободно вдохнула с руки добрую порцию снадобья. Станислав последовал ее примеру. Наслаждение проявило себя мгновенно, мир стал таким смешным, в один миг окрасившись ярким и теплым светом. Он что-то говорил, она тоже, казалось они понимали друг друга с полуслова, а вокруг воцарились всеобщая гармония и согласие…
  Однако она неожиданно поднялась из-за столика:
  - Мне пора.
  - Я довезу! – подхватился было Стас, но она твердо возразила:
  - Нет. Мы выпили, а мне недалеко.
  - Пустяки! – не отставал он.
  Вместо ответа она только поцеловала Стаса холодными губами в лоб:
  - Я же сказала – пока.
Она уже уходила, но вернулась:
  - Да, кстати, - из сумочки Стасу на колени плюхнулся солидный пакет. – Это тебе. Подарок.
  - Но зачем?
  - Бери. Спасибо потом скажешь.
  Станислав спрятал пакет за пазуху и экстренно закурил, провожая взглядом удаляющуюся фигурку. Как попал в тот день домой, он не помнил.
  Зато назавтра, он действительно готов был сказать ей «спасибо». После вчерашнего жутко трещала голова. Стас никогда не похмелялся, предпочитая бутылке пива обыкновенную таблетку анальгина. Но в этот раз в качестве эксперимента, он решил заменить свое обычное средство понюшкой содержимого пакета.

  Ох, как помогло-то! Он мгновенно ожил, стал бодрым и веселым, готовым ехать хоть куда, хоть к черту на рога. Состояние подъема и эйфории продлилось до самого вечера, а на следующее утро Станислав опять полез за щепоткой порошка в сокровенный пакетик…
  Но уже через две недели щепотки стало не хватать. А еще через неделю пакет и вовсе закончился. Стас ломался трое суток, пока не поинтересовался у знающих людей, к какому средству ему стоит прибегнуть. Средств оказалось даже слишком много….
Но к своему главному волшебству, «герычу», Станислав пришел не сразу. Сначала он перепробовал все то, что понемногу становилось его ежедневным допингом: промедол, кокаин, ханка, еще всякие мелочи, пока наконец, он не нашел ее, ту самую потрясающую вершину бытия – героин. Закрутилось, понеслось...

  Иногда он вспоминал о ней. Интересно, что с ней? Как она? Все еще элегантно балуется кокаином или так же, как Стас, подсела на иглу? А быть может, уже и скололась? Станислав к этому времени окончательно понял, на какой именно путь его занесло, одноколейно-тупиковый… Понял, но смирился. К чему трепыхаться? Героин все равно сильнее его.
А вот на работе начались проблемы. Целая полоса проблем. И не какая-нибудь грошовая сотка, а целый гектар всевозможных огорчений. Станиславу все было скучно, он не мог сосредоточиться ни на чем, путался сам и путал других.
  Подобная рассеянность не могла пройти мимо внимания его всевидящего и мудрого шефа. Он как бы удивлялся, допрашивая Стаса, пока еще вполне добродушным тоном:
  - Стас, что случилось? Не заболел ли часом?
Тот хмурился, мычал что-то невнятно-невразумительное:
  - Нет… Все в порядке.
  - Татьяна говорила, денег много тратишь…
  - Приходится.
  - Понимаю… - Иваныч ехидно улыбался. – Девочки и геронтология нынче дорогого стоят…
  - Стоят… - дерзко огрызнулся Стас. – Когда стоит.
  - Ну у тебя-то точно стоит… Столько бабок извел… - уважительно отметил Иваныч и тут же ехидно подначил. – Моих, наверное...
  Стас даже перестал курить:
  - Что?!
  - То! По твоей конторе обнаружилась серьезная недостача.
  У Стаса по спине пробежал предательский холодок - догадался, старый хрыч!
  - Верну.
  - Как? Пятьдесят штук баксов, по нынешним временам – большая сумма!
  - Пятьдесят четыре, - поправил Стас.
  - Гм… Честность украшает мужчину! Даже такого как ты... – похвалил шеф. - Хотя… Сказать честно, именно о четырех тысячах я как-то запамятовал.
  Стас слегка загрустил. Спросил, обреченно-тихо:
  - Что мне делать?
  - Да ничего особенного! – бодро ответил Иваныч. – Пока будешь при мне, а там посмотрим.
  Станислав горестно вздохнул. Уж он-то знал – не бывать! Его страсть, порошок, сожрет его до конца… Больше на работе его не видели. Да и вообще, нигде не видели…


  …Из реанимации Стас удрал ранним утром. Пришел в себя и смылся. А теперь шел по краю дороги, просто шел, слабо разбирая направление и плохо ориентируясь в маршруте. Голова трещала, вновь требуя бесконечной дозы, руку саднило от капельницы, да что руку, весь организм как будто вывернули наизнанку, а обратно завернуть позабыли… 
  Из состояния сонной сомнамбулы Стаса вывел неожиданный сигнал остановившейся с ним рядом машины. Он на ходу повернулся к автомобилю и мгновенно застыл на месте. Он узнал - это была Она.
  Дверца машины открылась, выпуская на волю прелестные ножки, шубку, чуть растрепанную прическу и два прищуренных огонька глаз. Искусно накрашенные губки ловко удерживали тонкую длинную сигарету. Она молчала. Молчала и рассматривала то, во что превратился Стас.

Станислав с трудом выдавил из себя то, что должен был выдавить его издерганный наркотой организм:
  - Привет! У тебя есть?
  Она холодно улыбнулась:
  - Что есть?
  - Как что? Кокаин! Ты же на нем сидишь? Или уже что покруче?
  - Я это дерьмо в жизни не пробовала.
  Стаса трясло, он плохо понимал ее слова:
  - Да брось ты! А в баре-то, помнишь?
  Она опять улыбнулась, еще холоднее:
  - Это у тебя был кокаин. А у меня тальк.
  Стас не сразу понял, о чем это она:
  - Чего? Ты о чем, вообще, детка?
  - Я тебе не «детка»… – жестко отрезала она.
  До Стаса туго доходило, в чем она только что призналась – сказывались последствия передоза. Но когда все-таки дошло, что она имела в виду, он чуть не потерял рассудок от стремительно закипающего приступа бешенства:
  - Ты! Сука! Так это ты… Меня…
  - Я, - хладнокровно ответила она. – Именно я, именно тебя.
  - Но за что?
  - За то. В жизни, Стасик, ничего не бывает «просто так»… Тебе малость не повезло, ты встретился именно со мной. А ты… Тебе придется просто сдохнуть, понимаешь? – она равнодушно пыхнула сигареткой. – Это бывает… Иногда.
  Стас дернулся было к ее горлу, но она отточенным, даже в чем-то даже профессиональным движением резко ударила его изящным сапожком в промежность. Он мгновенно загнулся, не в силах перебороть болевой спазм в паху. А сквозь боль слышал хриплое ворчание отъезжающей машины…
  Пока Станислав Григорьевич вдохновенно загибался, она уже подъезжала к своему офису. Ну да, офис! А что, разве она этого недостойна? Правда пока без секретарши, но это только пока… А так все было вполне цивильно: факс, строгая черная мебель и прочие атрибуты.
  Она села за стол и набрала на телефоне номер. С детства выученный номер:
  - Дядя Коля? Я его видела…
  - Плох?
  - Сегодня чуть концы не отдал.
  Голос в селекторе удовлетворенно хмыкнул:
  - Значит ни сегодня-завтра отдаст… Такие люди, племяшка, не жильцы…
  - Знаю, дядя.
  - Вот и молодец. Забеги к нам вечерком, жена для тебя подарок припасла…
  - Заеду, дядя. Пока.
  Она отключила телефон и расслабленно откинулась на спинку кресла. Кем она сейчас себя ощущала? Убийцей. Хладнокровным расчетливым киллером. Она это знала, знал ее дядя, знал Стас. Все знали.
  Ну и пусть.