1. МАНИФЕСТ (предисловие)

Вот вы все о пизде, да утонченности каких то там  линий. Перманентно (что, блядь, за слово).
А вы пробовали считать до двадцати трех? А вы срывали покрывало невинности с черножопой торговки на вещевом рынке? Открывали в себе третью почку? Перманентно. Ни хуя не пробовали, ни хуя не срывали и ни хуя не открывали.

А что вы открывали? Банку пива? Глаза после тринадцатой банки пива? И что это были за глаза? И где там утонченность линий? Широкий, черный зрачок и мутная роговица. Стыдно. Нет не за зрачок и роговицу. Стыдно за пизду, которая в этом зрачке еле различима. А пизда – это главное оружие Дарвина в борьбе с поповщиной и идеализмом. И это оружие ржавеет на каком-то, там складе и давно потеряло товарный вид. Перманентно.

Наша страна в опасности. Нам надо быть начеку. Америкозы сделали свое дело. Америкозы могут уходить. Но почему то, блядь, не уходят. Уйти их наша задача. И зрачками тут ни хуя не поделаешь. А оружие на складе ржавеет. Перманентно.

Выше голову, потомки – выход есть. Я не знаю где он, но ведь кто то знает. Так давайте искать. Бороться и не сдаваться. Время есть. Времени до хуя. У нас всегда до хуя времени. Нет только утонченности линий. И хуй с ними с этими линиями. У нас есть гордость. Гордость и мутные глаза. И чем мутнее они – тем больше гордость. А это многое значит. Это не Челси. Это даже не Чукотка. Это наше оружие против Дарвина. А Дарвин – сволочь. Забил всем башку «Происхождением видов» и оторвал нас от основной миссии – борьбы за освобождение человечества. Поэтому америкозы и не уходят. А эти похуже Дарвина. И намного хуже черножопой торговки с вещевого рынка (хотя, что еще может быть хуже?).

Сомкните ряды потомки. И никаких бейсбольных бит. Оставим ебучий бейсбол Янкам. Булыжник уже давно не оружие пролетариата. Им пользуются арабы на сопряженных территориях. Мы возьмем в руки «Происхождение видов» и будем строить баррикады. 2017 не за горами. А Зюганов пошел на хуй, со своей КПРФ. Ему нет места на нашем бронепоезде. Мы захватим почту и интернет. Мы не будем петь Марсельезу. Пусть ее поет Борис Моисеев.

А считать до двадцати трех совсем не сложно. Может быть перманентно, но не сложно. Наше главное предназначение – доказать, что не лев царь зверей и даже не камышовый кот. Звери это вообще какая то группа. Наше предназначение – на хуй всех царей. В пизду всех царей и прочих пидоров. Перманентно.
Сужаем зрачки, замутим роговицы и вперед! Forever – блядское слово. Перед нами вечность, а мы трясемся за утонченность линий. На абордаж корабль истории. Команду – за борт. И коммунальная реформа нам – до пизды. Нам все – до пизды. Наше дело правое, даже если оно и левое. Трепещите иные. Идем мы – поколение освободителей.

2. МАНИФЕСТ (далее)

Значит все-таки Марсельезу? Значит все-таки на баррикады? Обломись,
уставший от реальности потомок. Наберись терпения от слепого, займи фантазии от глухого. Проспись, блядь! Не хуй оглядываться по сторонам.
Все равно ничего не увидишь, кроме голодного обморока. Святая святых революции в твоем собственном, дырявом кармане. Перманентно.
Тот, кто ждет от тебя подвига, уже давно на погосте. И не надо доебывать Дарвина. Лучше пошли на хуй Фрейда и его эго. У него все через жопу. Даже революция. А тебе нужно освобождение. Неважно от чего. Там видно будет.
После трех баклажек "девятки". Вот тогда тебе и демократия и диктатура и хуй его знает что еще.
Зажги факел, настройся на лучшее, пойми, наконец где кончается сон и начинается похмелье. В одиночку строй не сменишь. Только хуй тупить.

Нужны массы и не просто массы а МАССЫ. А их нет – только толпы и кодлы. Ну кодлами еще можно запинать десяток черножопых. Но это не революция – это акт справедливости, но не более. Толпой управлять легко, но на хуй тебе это надо? Можно, конечно использовать каловые массы и попытаться закидать ими правительство. Но тут реально можно получить пизды. Так что это на любителя.
Кстати о пизде. О ней забывать не стоит. Она одно из составляющих мироздания, во главе которого стоит хуй. Именно стоит, а не висит или болтается. Так вот, пизде как и Авроре нужна ось, чтобы дать залп по Зимнему или еще по чем ни будь. Это будет сигнал к началу новой эры и ты потомок, если соберешь МАССЫ будешь охуенно доминировать в этой эре.

Но прежде поставь задачу. Главную задачу наших дней. Подготовь тезисы, блядь! И только потом строй баррикады, и только потом разбей ебало ближнему от тебя олигарху. Без тезисов тебя поместят в Кресты или просто замочат. Перманентно.
А главное – это захотеть. Захотеть так, чтобы волосы встали дыбом, чтобы окружающие шарахались от тебя как от святого Валентина. Тогда попрет, тогда потащит. Мир вспыхнет вокруг огнем революции и китайскими петардами. Ебать – колотить. Не за горами тот день, потомок. Не за горами!

         3. МАНИФЕСТАЦИЯ

И вот мы вышли на дорогу. Транспаранты, знамена и прочая хуйня. Лозунги, типа,
«Обломитесь!», «Отсосите!», «Крови не надо, а если надо то много», «Пелоткам -
свободу в рамках устава». Знамена разворачивает в пространстве ветер перемен.
Нас много, почти много. Остальные на работе или на тусе. Хуй с ними, попозже подойдут, когда иных пиздить будем. Итак идем. Строем. Плечом к плечу. Тринадцать негодяев, осмелившихся поломать устои, сменить формацию, замочить строй, свергнуть эпоху. У каждого в руке пустая баклажка от минералки.
Это чтобы по башке: не больно, но обидно. Кровь потом пустим, когда конница подтянется. Ствол только у вождя. Так надо.

На встречу пиздуют депутаты государственной думы. Почему-то без галстуков.
Рожи добрые, а в глазах – наебалово. Они знают наши тезисы и потому боятся.
Только непонятно, на хуя к ним затесался Бэтмен. В плаще и с конституцией. Может это символ? Может и символ. Нам то что. По башке баклажкой все равно получит. И не Бэтмен это вовсе, а Зюганов. Вышел он вперед и говорит.
- Прочь с дороги, отребье.
Это он нам говорит, не «Единой России» и даже не Митрофанову, а нам, берущим
власть. Он бредит. Он болен. Он в неведении. Получи по башке. Этого требует текущий момент.
Депутаты нервно курят.
- Может договоримся? – пискнул кто то из них.
- На хуй ваши договоры, взяточники и словоблуды, и сами на хуй.
- А бить не будете?
- Бить не будем. Пиздить! Да. Пиздить будем, но позже, когда конница подойдет.
А пока не мешайте нашей манифестации, купите по хот-догу, и жрите в сторонке эту гадость.
Мы идем дальше. Флаги по ветру. Глаза чистые, честные и четкие. Никаких оттенков. Все предельно выражено: пиздец – старой жизни. Мы новый мир построим. А даже если и не построим, хуйня. Потомки построят. Нам главное
искру заронить, эпоху свергнуть, а там попрет.

Идут торговцы с рынка. Вокруг сразу потемнело. Только зубы белеют. Они устали впаривать фуфло лохам и другим честным гражданам. Они хотят пройти и улечься спать. Спать вам вечным сном, черные люди. Этого требует текущий момент. Нас тринадцать справедливых негодяев. Вас легион. Но мы сильнее. Мы, блядь, намного сильнее. И потому кончаем тьму, тут на площади и идем дальше.
На пути элегантные стайки гомосексуалистов. Тьфу! Работы невпроворот. Этих душить только и не иначе. Перманентно. Что б в застывших глазах каждого из них
был один и тот же вопрос – как же это я? А ответа – хуя! Ножи обратно в карманы и двигаем дальше.
Выходим к дому правительства и смеемся ему в глаза (в смысле не дому). Правительство закрывает ставни. Бояться стрельбы. Стрельбы не будет. Стрельба для пьяных браконьеров, а не для высшей сферы. Мы смехом праведным заставляем правительство сдаться и оно гуськом спешит на Ходынку.
Пиздец! Власть почти в руках, но мы забыли о пизде. О пизде забывать не стоит, но все таки власть… Да еще вахтер – бородатый хрыч. Не пускает в здание. И баклажки не помогают, и ножи, и хот-доги. Сука вахтер. Мы тринадцать первых, а ты нас в дом не пускаешь, документы требуешь. Наши документы еще в типографии. А у него даже нагана нет. Когда же ты сдохнешь старая мразь?

Все нам по хую: депутаты, черножопые, гомики. А это отголосок перманентной революции, стал в проходе и нам, тринадцати негодяям кукиш кажет. Вот бы нам его в бригаду. Мир содрогнется.
А теперь приходиться, торчать у дома правительства, где нет правительства, курить и ждать когда же конница подойдет.

          4. МАНИФЕСДЕЦ.

Совершив акт полового бессилия, мы переходим на страницы истории.
Эти страницы писаны кровью и говном тех,  кто безумно стремился попасть
на них. Вот и мы попали. Оставили жирный след, своих протекторов, на
траве исторического поля. Рядом с Фрейдом и Никитой Хрущевым. Сможете
ли вы осознать важность момента, понять суть происходящего? По силам ли
нам эта ноша. Однозначно – нет!

Мы, рожденные на стыке культурного крушения и сексуальной революции,
росли хилыми и болезненными. Мы накрывались пиздой при каждом удобном
случае, думая что это нас спасет. Ан не спасало. Среда ломала нашу волю и
заставляла дрочить на Эдиту Пьеху. Вы скажете – ведь были другие обьекты
для этого. Да были. Но София Ротару была слишком занята своим эго, а
Пугачева еще не была Аллой Борисовной. Правда был еще Муслим Магомаев,
но это уже гомосексуализм в чистом виде. Поэтому мы тайком слушали Doors,
и смотрели «17 мгновений весны».
Потом умер Высоцкий и Боб Марли, затем Брежнев. И понеслась. Сука Горбачев, пьяница Ельцин. Им в истории хорошо. А нам, блядь, плохо. У нас
нет идеи, одна только злоба. На себя и на того парня. Да и парень тот уже давно
на погосте. Кто наполнит наши души свежей, жизненной силой? Кто поведет нас на те самые баррикады, о которых я уже упоминал раньше. Кто? Ответ только один. Возможно два. Не более. Мне они не ведомы, да и на хуй они нужны. Ответы только путают сознание. Вопросы заставляют сознание работать. А про баррикады я потом расскажу. Еще не время. Еще конница не подошла.

Bespyatkin