Энное количество лет назад, когда еще не было цифровых технологий, все снимки делались в специально отведенных заведениях,  коих было не очень много. Так вот, как раз в то время мне понадобилось сделать фотографии, уже и не помню, что там на них должно было нарисоваться. Это стерлось из моей памяти, потому что впечатления от фотографий были стерты словно пыль, другими более яркими и незабываемыми. А случилось вот что.

Было это зимой. На улице не очень холодно, градусов 18-20 ниже нуля разуметься. Оделся я как полагается, куртку низ которой прикрывал яйца, шапку-ушанку, в общем всё, вышел.

На остановке дождался автобуса, сел и поехал. Надо сказать, что ехать до места назначения в принципе не далеко, минут двадцать, но зато в центр города большого, на целую площадь Ленина. И буквально минут через десять после того, как начался мой маршрут на автобусе, в животе что-то забурчало и кольнуло. Я немного заволновался, но тут же все прошло. Однако, через минуту все повторилось, но уже сильнее. Мое беспокойство усилилось, так как перспектива обосраться в автобусе не радовала. Позывы усиливались, мышцы отвечающие за удержание говна и предотвращающие его непроизвольный выброс- напряглись. Мозг в этот момент просчитывал варианты. Конечно, если всё пойдет по худшему сценарию придется срать в автобусе, это по крайней мере лучше чем в штаны.

До нужной остановки оставалось еще минут пять. «Мышцы-стоперы» работали на пределе! Чувствую, не доеду! Ёбаный светофор! Я встал возле выхода скрестив ноги и собрав всю волю в кулак. Мышцы еще удерживали какашки внутри, видимо сказывалась спортивная подготовка и юношеские достижения. Вот она остановка, двери открылись, я наконец то на улице. На морозе немного полегчало, но злая личина упорно пыталась прорваться сквозь заслоны. Я начал судорожно соображать где укрыться, но блять, это площадь! И тут меня осенило. Метрах в четырехстах центральный парк, там точно есть сортир. Я помчался туда с максимально возможной скоростью, не забывая также и об осторожности, дабы не вытрясти из себя содержимое, которое с таким трудом удерживал.

И вот, метров за сто пятьдесят  до центральных ворот, меня стали обуревать сомнения, а вдруг он закрыт, все-таки не сезон, а может там обед какой-нибудь, технический перерыв блять, санитарный день нах и срать разрешено только санитарам. Нет, рисковать я не имел морального права, потому как на поиски нового места, времени бы уже не хватило и шагать дамой с застывшим дерьмом в штанах не очень приятно.

Я огляделся. Трамвайные пути, аллейка деревьев, трехэтажные дома, тротуар полный людей спешащих по своим делам, им похуй что их собрат почти обосрался. Тут замечаю, справа проход между домов, залетаю туда и…о, счастье, ГАРАЖ! Осмотрелся по быстрому, с дороги меня не видно, у дома стена глухая без окон. До ближайших домов около трехсот метров нихуя не разглядишь. Идеально. Расстегиваю, снимаю штаны, сажусь, краем уха слышу, как проезжает трамвай шум машин, но мне уже пох. Когда я прошел «точку возврата», я с удивлением обнаружил метрах в семи от себя тропинку ведущую к тем далеким домам. Тут же вспомнился грохот проезжавшего трамвая…

Ну вот, песдетс, появился караван людей. Меня заметили не сразу. Я сидел как лягушка, держа руками куртку, которая немного съехала вверх закрыв нижнюю часть лица. Открытыми оставались только глаза, ну ни дать- ни взять, ниндзя перед смертельным прыжком, бля! Тот момент когда меня заметили, совпал с моментом когда на снег упала какашка. В глазах проходящих людей появилось осуждение, а в свой взгляд я попытался вложить, как можно больше страдания и безысходности. Но я был не понят общественностью.

Одна старушка охая и ахая, оглядываясь, что-то возмущенно говорила окружающим. Скорее всего о том, до чего же дошла молодежь и тому подобная хуйня. Посмотрел бы я на неё в такой же ситуации. Я сосредоточился на повторном акте дефекации, а вереница людей тем временем не прекращалась. Даже когда я уже освободился от тяжкой ноши, я не мог встать и сидел. Совесть бля, она всегда проявляет себя неожиданно. Тем временем появлялись всё новые и новые лица, я уже свыкся с ними, они стали для меня почти родными.

Все они старались заглянуть мне в глаза. Не знаю что они хотели в них увидеть. Когда поток людей также иссяк, я наконец то смог встать и надеть штаны. Жопа и яйца подвергались нехуйоваму риску отморозиться, но стойко перенесли испытание.

Я пошел по направлению к магазину, где была проявка фотографий, думая по дороге кто виноват и что делать. Пришел к выводу что виноваты коммунисты, мало туалетов построили, да и памятник Ленину на этой площади, усугублял их вину.

До дома добрался без приключений и как раз вовремя. История повторилась, но в благоприятных условиях.