Ва времена не столь отдаленные встал переда мной вапрос, куда сходить с женсчиной. Паскольку в кабаках, кино и у меня дома мы были уже не раз, требовалось хоть какое-то разнаобразие программы и желательно с вазможностью акультуривания. Вследствии чего как то вечером после работы я и подошел к палатке «Билеты», каторая находилась рядом с маим метро. Падашел и гаварю, «Здравствуйте, а будьте дабры, не падскажите ли Вы куда йа могу свадить свайу женсчину на хорошую спектаклю, и што бы такая интересная была спекталя и нам было заебись ее пасмареть». И вапрасительно так пасмарел. Ну, толстая тетенька, каторая сидела в палатке, неимаверно напряглась, раздула щеки, выпучила глаза и принялась лихарадочно тыкать жирными пальцами с грязными ногтями по замыленной грязью клавиатуре и паглядывать на галубой экран сваево манитора. И такая гаварит «Вы знаете, маладой челавек, далжна вас расстроить, на завтра пачти нихуя билетов нет…., - и такая зависает не несколька минут, и начинает беззвучно шлепать губами, как ацкая рыба скат, каторая па всему Ебибетскаму побережью так и наровит пиздануть током какова-нибудь незадачливава туриста, а потом и говорит, … хотя-я, вот тут есть театр, называется театр «Хуйни» (это я зышифровал название театра) и там есть такая заебись пастановка, как «Королемания» (тоже зашефровал), очинь рекамендую вам с женсчионой туда сходить и долго не ебать мне мозк, а прасунуть в окошка две синенькие бумашки с картинкой волжскава горада Ярославля, патаму чта у нас ниибаца анлайновая система и я чую сваей жирнай жеппай, што сейчас эти билеты уйдут». Я такой падумал немного и гаварю «Жесчина, а вы обещаете мне, что спектакля будет заебись?», Она такая «Бля буду, все знакомые хадили, все проста в диком ахуе». Ну ладно думаю, и взял два билетига. Как оказалось, я тоже остался в диком ахуе. Ну и да хуй с ним.

Кароче, на следуюсчий день, еще на падходе к театру «Хуйни» я почувствовал стойкий запах пафоса. Пафосом несло што твой пездец, за версту, как говорят в русских селениях. Ну да хуй с ним.
Входим значит в театр «Хуйни», а там на входе стаит челавек такой, с напрочь пропитой (красной и опухшей) физиономией и пытаеца улыбаца, дескать, заебись я радушный хозяин, и несмотря на всю сваю известность нихуя не зазнаюсь а сам вот так просто встречайу вас на входе, патаму шта я такой же как и вы, тока денег у меня дахуя. И когда он улыбался припухласти пад глазами закрывали их савсем, паэтому когда ему надо была на каво-нибудь пасмареть, он не улыбался.

Ну мы такие типа здравствуйте и начинаем патихоньку в этам апухшем от огуречного рассола красном лице узнавать физиономию известного актера па фамилии Баянов (зашифровал). Я и гаварю свай спутнице, типа смари, этаже вроде Баянов, тока спившийся какой-та, а она такая «гавари тише, а то баянов фсе слышит», и отвела меня в старонку, штобы Баянов если че не обижался.

Кароче при ближашем рассматрении театр хуйни оказался маленьким што пездец. Люди блять давили друг друга в маленьком файе как гуливер лиллипутаф, когда гастил у них в стране (аллегория хуйовая, но зато стихатворная). Из-за чево создавалась осчучение надвигающегося аншлага и как следствие последующего буфетного апакалипсиса в антракте.
Затем, с апазданием минут на 10 (известный актер, он же художественный руководитель театра долго раздавал афтографы), нас пустили в зал. Люди бросились занимать места, как незадачливые русские туристы на шведский стол. Среди бросившихся были замечены некатарые известные актеры и личности, каторых принято именовать бамондам. Ну да хуй с ними.

Далее выключили свет и па громка гаварителю художественный руководитель театра Баянов объявил примерно следующее «Уважаемые зрители, ва время спектакля можно пользоватся мабильным телефонам, ноутбуком, ксероксам, сканерам, можно принимать факсы, громка разговаривать и пердеть. Но только атветственности за то, что ваши саседи дадут вам за это пизды, театр не несет». Все зрители нашли этот маналог крайне забавным и нарисовали у себя на ебальниках улыбки. Ну да хуй с ними.

Затем началась непосредственно спектакля. Сразу, с первого кадра, с первого блять слова, с первого движения актеров я понял, што папал ну жутчайшую пафасную хуету.
Кароче, спектакля представляла из себя закос пад мюзикл с несколькими атличительными асобеностями:
Актеры были хуевыми што пездец и ваще не умели играть
Актеры были начисто лишены слуха и голоса и ваще не умели петь
У актеров пастаянно со щей слетала гарнитура, и они деманстрировали, што пают пад хуевую фанеру
Пастаянно атказывала аппаратура и фанеру приходилсоь слушать без акомпанимента
Актеры инагда путали, што им надо делать и бежали не в ту сторану
Была поставлена какая-то ебанутая хареаграфия, напоминавшая движения вышедшего из строя робата палицейскова. И пачиму то так и падмывало крикнуть на сцену «Ваша хареография ебанутая!»
В спектакле играли дети, каторых я поначалу принял за случайно выбежевших на сцену детей.
Самым пиздатым актером был заслуженный артист Расии Хуевин (зашифровал), каторый судя по виду пил не меньше, чем рижессер…

Кроме таво, сюжетная линия была настолько ебанистическай, што ее развитее и финал   можна была увидеть без манокля из паследнева ряда бельетажа за долга до начала антракта. Штобы разубедить себя в этам и создать хоть какую-то иллюзию интриги, я заглянул в купленную по настаянию спутницы програмку и причитал, што художественнай руководитель театра, он же Баянов, решил изменить немнога по его мнению не совсем пиздатое произведение Вильяма Шекспира, путем гиперболизации основного персонажа, вследствии чево фабула и гипербола сошлись в точки эмоцианального эпицентра восприятия конфликта этава самаво песронажа с самим сабой. Надо ли гаварить, што я нихуя не понял, но интереснее это объяснение спектакль не делало. Ну и да хуй с ним.

Кароче, на сцене был полный пиздец. Анти художественный трэш блять. Даже мне, нихуя не искушонному зрителю вся эта пафосная канитель настоебала за первые 10 минут. Причем аудитория воспринимала все происходящее на сцене как некий эксклюзив, типа вот же заебись то, попали на сабытие года. Ну и да хуй с ними.

Спектакль оказался полной хуйней, в результате чего было принято единственно правильно решение не дожидаясь антракта свалить нахуй. При чем гардеробщицы в гардеробе сматрели на нас как на врагов народа и я даже стал на всякий случай придумывать пабыстраму план действий, если ани не отдадут нихуя адежду а заставят дасматривать эту атрыжку искусства да канца. План был примерно такой «Аддавайте блять адежду!» и при этом палажить руку в карман штанов и аттапырить указательный палец, как буд то у меня там писталет, но к счастью использовать ево (план) не пришлось.

Резюме. Никакда не хадите в театр «Хуйни», а хадите в другие театры. В театре «Хуйни» паказывают хуйню.