Заканчивался июнь. Рахим наконец-то снова открыл свой торговый ларёк, и Йохан продолжил торговую деятельность, тем более, что ночные дежурства в учхозе прекратились. Сторожить было нечего, по крайней мере, до тех пор, пока не созрели первые помидоры, поэтому ночной работе Йохана ничего не мешало. Да и жить нужно было на что-то, как известно жизнь любит наличные деньги.

Йохан каждый день с нетерпением ожидал вечера. Стояли самые тёплые и длинные дни в году, темнело только часам к одиннадцати. Люди ходили допоздна легко одетые, наслаждаясь вечерней свежестью. Йохан думал, что было бы не плохо, точно так же где-нибудь погулять под руку с подружкой, со Светланой. Но она не приходила, только зеркало у двери постоянно напоминало о ней. В палатке появился мягкий чёрный диван вместо деревянных и жёстких нар, но Йохан чаще всего сидел у кассового аппарата, чтобы видеть в окошке улицу, с надеждой не пропустить знакомое лицо. Последнее время в палатку начал регулярно похаживать Санёк Дьяк. Аренда ему надоела, он перестал ходить на работу, после того, как по окончании посадочных работ получил свой полтинник от Кочина. Папаша его был преуспевающим фермером, поэтому Саньку в деревне хватало полевых работ, а деньжат ему подкидывали родители, так что он особо не нуждался. Теперь у него появилось много свободного времени, а также симпатичная подружка-первокурсница Олька. По вечерам они вдвоём стали частенько появляться у Йохана в палатке. Дьяк покупал бутылку ликёра и шоколадку, которые были хорошим подспорьем в дружеской, непринуждённой беседе.

Дьяк был прикольным товарищем, любил и понимал хорошие шутки. Он классно играл на гитаре, знал многие дворовые песни, поэтому его звали в любую подвыпившую компанию. На самом деле, у него был хороший голос. Девчонки слушали его песни и впадали в прострацию, забывая обо всём вокруг. Дьяк любил такие ситуации и наслаждался вниманием слушателей, это было видно по его озорному взгляду и снисходительным шуточкам во время перерывов между песнями, когда он отвлекался, чтобы выпить очередную рюмку водки со всеми. Как он сам рассказывал Йохану, обычно на гулянки ему не приходится скидываться деньгами с  остальными участниками. Его только просят прийти со своей гитарой. А остальное для него дело техники – нахождение в центре внимания, благоговейно настроенная публика и Санёк отрывался от гитары, только когда уже совсем не мог попадать по струнам и отключался в алкогольном угаре. В какой-то мере Йохану была знакома такая ситуация. Его дед Йоханнес в молодости играл практически на всех, знакомых Йохану музыкальных инструментах, был руководителем духового оркестра, и его частенько приглашали на свадьбы. Раньше магнитофонов не было, поэтому дед с баяном или скрипкой в руках был покруче современных ди-джеев. Бабушка рассказывала, что с гулянок деда привозили в состоянии полной невменяемости, заносили под руки в дом и кидали на диван. Из карманов его брюк высыпались смятые денежные банкноты.

Йохан сам немного играл на гитаре и даже принёс в палатку гитару, на которой Дьяк по вечерам пел песни, начиная с лирических и задушевных и, по мере воздействия алкоголя на мозги, переходил к более жёсткому репертуару Гражданской Обороны про дедушку Ленина, который давно уже усох. Эта песня была почти обязательной в студенческих кругах. Исполняли её, так же как и сам Егор Летов с чрезвычайным воодушевлением, так что получался какой-то невообразимый звериный рёв, от которого тряслись железные стены. Хорошо только, что Рахим жил далеко и не мог прийти вечером. Хотя Йохана это не особо заботило. Целый день на плантации, потом сразу после работы он шёл принимать смену в ларьке. У него практически не было свободного времени, чтобы развлечься. Постоянно какие-то заботы и куча ответственности. Компания Дьяка с его подружкой была как раз кстати. Интересно было наблюдать за развитием их отношений. Олька была молодая и ревнивая, многое принимала за чистую монету, а Санёк вначале ещё не знал, как у них пойдут отношения. Вначале это было увлечение, которое незаметно переросло в более близкое чувство. Иногда он приходил к Йохану один с бутылкой водки, чтобы сказать, что все бабы – дуры и ни хрена в жизни не шарят. И что Йохан счастливый пацан, потому что один. Это значило, что Олька с ним поругалась, но уже на следующий день они снова приходили вдвоём, как ни в чём не бывало, и Дьяк на полном серъёзе предлагал Ольке найти подружку для Йохана, чтобы потом дружить домами.

В один тёплый июльский вечер компания как обычно сидела в палатке, когда уже наступили вечерние сумерки. Приоткрытое окошко широко распахнулось, и Йохан увидел знакомое лицо, о котором он не забывал ни на один день. Светлана положив свои голые локти на прилавок, прямо как у себя дома, с интересом смотрела вовнутрь палатки :
- Как вас тут много сегодня! А нам двоим место найдётся?

Йохан уже практически не ожидал этой встречи, поэтому ответил, с трудом сдерживая свою радость:
- Заходите, конечно.

Он в уме много раз представлял сцену, когда они снова увидятся, но не мог сразу сориентироваться, как ему вести себя со Светланой. Мало ли что было полтора месяца тому назад. Зайдя в палатку, Светлана вела себя абсолютно раскованно. Она прошлась вдоль витрины, внимательно разглядывая ассортимент, видимо вспоминая свою короткую роль продавщицы. Потом увидела новый диван и, подойдя к нему, с размаху плюхнулась на него, игриво подмигнув Йохану:
- Как теперь мягко сидеть на нём и лежать. А то у меня в тот раз так задница болела с непривычки. А теперь и полежать снова можно.

Дьяк сидел на стуле слегка ошарашенный. На его коленке сидела Олька, а он её, казалось, больше не замечал. Он с самого начала изумлённо смотрел на Светлану, потом воскликнул, шевеля своими рыжими тараканьими усиками:
- Ну ты, Йошка, совсем охуел? Ты чего раньше молчал-то?

Света посмотрела на Дьяка, потом на Йохана и удивлённо спросила:
- Как он тебя назвал? Как-то мне показалось странным.

Йохан сидел у окошка на стуле, прислоняясь к прилавку. С виду он казался спокойным и непринуждённым, хотя внутри душа его пела и танцевала. Быстро заметив причину расслабиться, он с улыбкой сказал:
- Свет, не слушай его. Он пока стакан водки не выпьет, такую чушь говорит. Санёк не разогрелся ещё.

Света встала с дивана, подошла к Йохану, села к нему на колени, взъерошила волосы на его голове и обняла, прижавшись:
- Смотри у меня, я тебя никому в обиду не дам, - сказала шутливо, после чего поцеловала прямо в губы. Йохан наконец-то почувствовал снова ту же самую Свету, её близость и знакомый запах. Он целовал её и был счастлив как никогда.

Теперь и Олька заметила, что Санёк практически не выходит из ступора, заглазевшись на Свету. Она с силой отвернула его лицо, поворачивая к себе:
- Саш, нечего заглядываться на чужих подруг, ведь у тебя есть я, вот на меня и смотри, не отрываясь. А то сейчас возьму и снова обижусь.
- Дык, ты посмотри на них только. Мы уже ему подружку найти собирались, а он гад всю дорогу молчал.

Йохан не обращал на посторонних никакого внимания. Он ощущал упругое тело Светланы под лёгким летним платьем, вдыхал её запах, далёкий и знакомый запах его девушки. Как будто бы и не было долгого расставания. Потом были выпивка, шутки, веселье, бренчание на гитаре. Свет в палатке был выключен, освещения уличных фонарей было достаточным для придания интимности атмосфере. Любовные парочки тесно прижимались друг другу, утопая в клубах сигаретного дыма. Когда, уже за полночь Олька с Дьяком ушли, Татьяна тоже потянула Светлану домой. Йохан совершенно не хотел её отпускать и, держа за талию, смотрел в её глаза и спрашивал:
- Ну, зачем ты снова уходишь? Как мне потом увидеть тебя? Скажи хоть, где ты живёшь.
- Мы завтра снова придём сюда, ладно?
- В прошлый раз ты тоже так говорила и не пришла.
- Не получилось тогда, ну правда. А потом палатка закрыта была, мы проходили как-то раз мимо. Ну ладно, я пойду сейчас, а завтра приду. Я тебе обещаю.

У Йохана не было глупой привычки упрашивать, вымаливать и валяться в ногах. Для Светы тоже не было никаких исключений. Нет - так нет, се ля ви. Он прижал её к себе и поцеловал напоследок, потом отпустил, сказав сухо и коротко:
- Ладно, до завтра. Пока.

Девчонки ушли. Йохан постоял на улице, вдыхая свежий ночной воздух. Он раскрыл дверь настежь, чтобы проветрить палатку на ночь от дыма и стоял на улице до тех пор, пока две женские фигуры не скрылись за углом. Контраст их свободы ему обозначился наиболее резко в этот момент. Дьяк с подружкой приходят в любое время и уходят, когда захотят и куда захотят. Теперь вот Света ушла, а он сидит как последний дятел в дупле и не может никуда отлучиться. У него есть такая обязанность – сидеть в ларьке и по ночам отпускать страждущих покупателей. И конца этому не видать. А не хочешь – иди как Мирон восвояси, живи свободный. Свободный от зарплаты, денег и прочего здравого смысла. А здравый смысл подсказывал Йохану зайти в палатку, закрыть дверь и не дёргаться. Ложись спать, завтра наступит, оно обязательно наступит, это Йохан наверняка уже знал. Глядишь, завтра будет лучше, чем сегодня. Ведь сегодня однозначно было лучше, чем вчера! Йохан усмехнулся, подивившись своей железной логике, зашёл в палатку и первым дело вытащил из дальней коробки магнитофон, который был давно заброшен, уступив место гитаре. Он порылся в кассетах, нашёл кассету Bad Boys Blue, включил её и завалился спать на диван.

Where have you gone?
Baby were you gone?
Oh, I totally miss you
My heart is painted blue
I totally miss you
I can't stop loving you
So please come back
(Girl: You'll be making me blue)
Please come back
(Girl: For you have promised me the world
But you have been untrue)
I totally miss you