Стихами рубит он, как топором.
В них есть сестра и вся родня таланта.
И я, как карлик Нос в тени гиганта,
Не видя света, шарюсь с фонарём.

Насыщен смыслом, полон каждый слог
Аллюзий и различных экивоков.
Так смог бы, может, Бродский иль Набоков.
А я бы, стопудово, так не смог.

Коряво скроен, хоть и крепко сшит,
Банальный стих тупого рифмоплёта,
Коль нету в нём ни мысли, ни полёта,
Банальностью своей тебя смешит.

По принципу «я критик – ты кретин»,
Хуй вместо фиги вынув из кармана,
Ебёшь им простофилю-графомана,
Как ёб Пьеро падонак-Арлекин.

Я понял вдруг: засёры Сотоны,
Как хрен или горчица к поросёнку,
Как душ контрастный, каждому падонку-
Поэту для гармонии нужны.

Отпущено хулы и похвалы
Любому, кто живёт под небесами.
Мы как-нибудь себя похвалим сами,
Пока хулы крепки тобой тылы.

Но, поделом бичуя дураков,
Всё ж помни, что повинен в кретинизме
Лишь недостаток йода в организме,
А вовсе, как ни странно, не мозгов.