Не было ни свечей, ни шампанского, ни музыки, но в комнате разливалось, светясь, счастье. Насыщенные потоки чего-то светлого и удивительно теплого струились, разбрызгиваясь во все стороны радужными оттенками радости. На обычной кровати, наспех застеленной, занимались любовью Андрей и Таня (да, опять).

Волнующее  предчувствие обоих  полчаса назад сейчас превратилось в  изумительно приятное занятие любовью. Все телефоны были выключены (у Тани все равно рот был занят, и к тому же меньше всего на свете ей бы хотелось прерывать это сладострастное занятие с Андреем). Уже немного привыкшая к настойчивым, но таким любящим толчкам Андрея и размякшая от полного кайфа и офигительного желания впускать Андрея в себя, Таня расплывалась в счастливой улыбке. Это было уже то состояние, когда любящий и ебущий парень делал очень очень сладко девушке, довольно ощутимо продвигая свой половой орган в девичью писю. Обоих разобрало, и казалось, Таня справилась с небольшим стыдом покорно голой стоять раком перед парнем, готовым в любую минуту взять ее. Этого ей и хотелось больше всего. Она думала о том, как приятно, когда Андрей налегает на нее сзади, входя в ее влагалище возбужденным членом с набрякшими венами, который она обожала. Андрей нехило  наседал на сверкающий белизной зад Тани   (все его тело как будто внутренне светилось энергией любви передающейся к  девушке,   а Таня мысленно благодарила его за свое осуществленное женское счастье. Ааааааа, блядь, Андрей, аааааа! - вырвался у нее стон после одного удачного удара Андрея (он тут же повторил его с не меньшим прилежанием).  Как хорошо-то!! - в очередной раз услышал Андрей.

     Неповторимо прекрасное чувство любви, нежности, и чего-то необъяснимо хорошего радугой расцветило душу Андрея. Таня была вся как наэлектризованная, глаза ее светились как две искрящиеся звездочки. Понимание, что их тела передают эту любовь друг к другу, отсылая ее, даря,      было им уже не ново. Таня с восторгом принимала как и заботливо учащенно-несильные ("приставательские" как она их про себя назвала) фрикции  любимого, так и сильные подачи сзади, она чувствовала, что Андрей любит ее и желает ей огромного удовольствия. Он прекрасно знал, что ее до красноты на щеках (и на заднице) заводит, когда вдруг от внимательно-нежной активности (так сказать, соблюдения правил сексуального движения), Андрей по своей прихоти начинал отвязно ее трахать (становясь тотчас же "нарушителем") Он любил ее так, зная, что ей необходимы эти ?!?!?!?!!!!!! движения, она наслаждается ими, особенно когда в их порыве страстного неприличного совокупления, он вдавливал ее в кровать и заставлял полностью подчиниться. Полная степень подчинения и укрепление девичьей любви частенько наступала тогда, когда она лежа на животе после нескольких повторяемых ударов, которые Андрей в приступе сладострастия и желания еще большего сладострастия девушке, наносил ей по ляжке одной из ее ног одной из своих, довольно энергично, так что нога ляжка девушки безвольно тряслась и задиралась с кадым разом чуть выше по кровати, и достаточно откровенно, чтобы Таня могла отличить этот офигительно-неприлично-сладкий ебущий удар от силы обычной среднестатической фрикции по данным Всероссийской переписи населения. Девушка позволяла делать это, и сердце ее замирало от кайфа, когда она слышала напряженный выдох-рык Андрея и в ту же секунду слышала потрясающий (во всех смылах) шлепок об свою расслабленную такой вот любовью ножку. Андрей остановился, чувствуя как положительная энегрия девушки смешивается с его собественной и на минуту решил остановиться. Его охватывал полный балдеж от царящей в комнате атмосферы интимности, доверия, любви, счастья и близости. Таньку же, стоящую перед ним с покрасневшими от ебли ягодицами вдобавок к этому захотелось прыгать от радости, выбежать на улицу (да, голой), признаться всему миру, как она всех любит и желает всем найти такое же счастье и даже больше и улыбатья всем и смеяться над всеми теми глупостями, которыми управляла наша жизнь, до того чудесного момента, когда по постановлению Андрея вся эта чепуха утратила силу.

"Глупенькая моя, ты поняла, что я всегда желал тебе счастья и любви, как и всем, откройся мне полностью, не бойся меня, не бойся никого, все мы одинаково хотим любить и не хотим страдать" - с невероятно забавным видом болтал Андрей смеющейся Танюхе, когда позже они стояли в душе под горячими струями воды. Андрей в одной бейсболке обнял Танюху и попросил ее пососать. От предчувствия этого у него встал и залупилась головка.Танька стала причмокивать ее  (Андрей хотел, чтобы она взяла в рот весь, но решил, что от добра добра не ищут и смолчал). Она игриво смотрела в глаза пареньку,  а он смотрел на это милое создание и думал "какая ты у меня хорошая, как  красивы твои губы оттягивающие мою крайнюю плоть и останавливающиеся на границе головки". Хотя может быть про головку он не думал, а думал просто о том, как позже они пойдут назад в его постель и  продолжат свои прения  с еще более заибательским чувством. Если бы кто им сказал, что все это хуйня, а они просто совершают половой акт, и никаких таких неповотримых, ужасно сладких и будоражащих чувств у них нет, они бы просто переглянулись и счастливо засмеялись. Когда Таня была с Андреем, она чувствовала, что живет так как надо и она с удовольствием благодарила себя за то, что не познакомилась с Андреем. "Понимаешь, Танюша, я бесконечно  люблю тебя просто потому что ты есть. Если бы была причина моей любви, она бы исчезла, и любовь бы исчезла. Но она не имеет никаких причин поэтому она и бесконечна" - вспоминала Таня слова Андрея и глаза ее наполнялись слезками. Она корила себя за то, что ждала от него чего-те еще, кроме его любви и открытого, любящего взгляда. "Держи, киска", - сказал Андрей, протягивая ей чупа-чупс за два рубля и забавно улыбаясь. Таня сосала чупа-чупс и они вместе смеялись (с сочувствием) над теми парнями, которые "добиваются" девушек и тратят туеву хучу денег на ублажение.

     С чупа-чупсом во рту и с блаженной улыбочкой (а как это??) Таня ОПЯТЬ (!!!) стояла раком, а Андрей ласково кидал третью палку. Сучка моя, целуя, ее приговаривал ее. "Пихай, пихай" - смеясь от охватившего ее чувства легкости и от жжения ягодиц, говорила Танька. Похлопывания явно пришлись ей по вкусу. Праздник продолжался. Удивительно-сладкие потоки энергии любви накрыли пару, Андрей почувствовал как они накрвыают их, и смешиваясь их телами образуют второй чуть менее чудесный но все же невероятно приятный физический подвариант. Любовь облагородила даже простую еблю. "Так вот почему это гораздо лучше, чем бездушное порево! Бляяяяя! Вот почему даже любое "неприличное" мое действие, даже когда я ебу с утречка Танюху в попу, абсолютно приемлемо и красиво, как союз двух любящих сердец, и ниибет!"

Чувство легкости и полного довольства жизнью не желало покидать его.
Замечательное чувство не оставляло и Танюшу, когда она идя по улице, вспоминала два часа их удовольствия. Она улыбалась прохожим и была готова к новым знакомствам, чувство того, что она может купаться в этом океане любви еще с одним, новым человеком, наполняла ее радостью. Андрей тоже звонил другой.
-----------------------------------------------------------------------------------------
Во время полового акта Андрей, трудясь над любимой, сжег 1250 калорий, Таня 120 (полностью возмещенные чупа-чупсом).