Да перестаньте вы гнобить Офицера, Значка Гагарина, это реальный чувак и отличный товарищ, некоторое время мы служили с ним вместе. Я его знаю по Калмыкии, где он служил переводчиком с местного на русский... Дело в том, что строили город Байконур, Звездный городок и сам стартовый комплекс калмыки - солдаты-стройбатовцы. А они по-русски-то ни бельмеса, при том, что, например, метод укладки жаропрочного криобетона в каналы отвода выхлопных газов ракет был очень сложный – так вот… ну как объяснить вчерашнему степняку всю технологию? Для этого на Байконуре и служила рота переводчиков. И кстати, я вам скажу, служба у них была не мёд – помните взрывы и аварии ракетоносителей на первом этапе освоения космического пространства? Думаете, кого в итоге наказали? Правильно, толмачей – якобы, они неправильно перевели команды калмыкам и те вместо горючего налили в бак ракеты окислитель…. А бак горючего, в отличие от устойчивого к агрессивной среде бака окислителя, выполнен из обычного оцинкованного железа, которое и было разъедено им (окислитель - концентрированная смесь разных кислот – «меланж») в несколько минут… Вот ракета и рухнула, а потом загорелась и взорвалась… Мало кому известно, но та стартовая площадка впоследствии не демонтировалась, все оставили как было, только закрыли сверху это место огромной алюминиевой крышкой и долгое время ни мы, военные, ни тем более гражданские специалисты к этому месту не подходили. Так вот, несколько лет назад сборщики цветного металла ночью вырезали кусок этой крышки и пролезли вовнутрь колпака. Не разглядев в темноте опасности, они сорвались с обрыва и упали в пропасть – оказывается, кислота до сих пор разъедает почву, и за много лет образовалась воронка глубиной в 267 метров! Воры, конечно, упали на самое дно, в кислотное болото и их там тоже разъело насмерть.

    Но вернемся к нашему рассказу.
В 1978-м году, меня, совсем молодого лейтенанта, а служил я тогда вторым пилотом на видавшем виды, реактивном истребителе СУ-7Б, и летчика-снайпера нашей же 21-й Гвардейской Ордена Северного Сияния отдельной авиабригады, лейтенанта Толю Ореховского пригласили на собеседования в особый отдел. Что могло понадобиться от нас особистам? Хоть и не 37-й год, но мало ли… - гадали мы с Толькой, нервно куря на лестнице в штабе. Наконец, открылась дверь и нас пригласили. Ну что, вошли, представились по форме. А нам, ни о чем не спрашивая, сразу суют в руки подписанные приказы – скрытно убыть в распоряжение командира вч №ХХХХХ, город Москва, п/я Г-2410. Машина ждет! Мы с Толяном переглянулись – хуясе, как повезло! В Москву!

    Но пломбированыый эшелон вместо Москвы привез нас в пустыню… Оказывается, мы одни со всей нашей авиабригады прошли аттестацию на замещение второго состава  экипажа нового космического корабля Салют-10… И буквально на следующий же день после заселения в гостиницу Звездного мы с головой окунулись в изучение систем корабля и полетного задания. Не буду описывать те несколько месяцев, что прошли в тренажерных залах, медицинских кабинетах, бассейнах с водой, это все читателям известно по книгам и фильмам. Скажу только что так трудно, но и интересно нам уже не было никогда. Любопытный факт – мы не вели никаких конспектов! Все данные по кораблю: взлетная масса, его высота, диаметр миделя, количество двигателей – все это приходилось запоминать наизусть! Наши с Толяном головы трещали от полученных знаний… А что делать? Надо! Да и внезапная ночная проверка не один раз подбрасывала нас с постели – вдруг по громкой связи раздается голос Королева: - «Запасному экипажу! Чему равна высота ракеты Салют-10?» И надо в течении всего 15 секунд по специальному телефону одностороннего действия доложить Генеральному все данные! Хорошо еще, что разрешалось советоваться между собой. Но мы, молодые совсем ребята, все-таки находили время и для дружеской подначки. Один раз, сам не знаю почему, решил я подшутить… подмигнув Толяну, сообщил во время проверки неверное число маршевых двигателей. Скандал потом получился грандиозный. Оказывается, мы настолько уверенно «шли по программе», что кое-кому из конструкторов ЦКБ пришла в голову идея – зачем делать каждый раз сложные математические вычисления, когда можно просто спросить у сменного экипажа нужные данные! А эта блатная бездарность, оказывается, тоже имела допуск на внезапную ночную проверку. Основной экипаж побеспокоить этот конструктор, конечно, побоялся, а нас, вроде бы  и можно. В итоге оказалось, что он ввел ложные данные в АСП -аналоговый стартовый перечислитель… А тот, естественно, выдал команду на отрицательную корректировку объема подачи топлива (так как масса трех маршевых двигателей намного меньше, чем четырех, как было заложено по проекту) ну и заправлено в первую ступень ракетоносителя было гораздо меньше топлива, чем положено по нормативам. Это бы еще ничего, вторая ступень вытянула бы блок на своем гарантийном остатке топлива, но прошла команда на отключение четвертого двигателя и тот, на 11-й секунде после старта, всей своей массой развернул ракетоноситель несколько боком и к земле, и ракета взмыла не ввысь, а по наклонной траектории. Система автоматического управления  - САУ, конечно, некоторое время пыталась изменить векторы тяги трех работающих двигателей, и траектория стала постепенно приближаться к расчетной. Но, поскольку двигатели к тому времени отработали в режиме сверхфорсажа уже более 25 секунд, произошло прогорание термоизоляции подвесного бака горючего и пламя попало прямо в керосин… Огромный беззвучный взрыв в синей вышине… Клубы бело-серого дыма…. И из этих клубов в виде гигантской латинской буквы V неторопливо извивая свои дымовые шлейфы, вылетают отделившиеся работающие ступени разгонного блока…. Хорошо, что у нас это произошло всего лишь на имитационном стенде! Нам с Толькой, хотя он был совершенно ни причем, в данной ситуации, влепили по письменному выговору. А того горе-конструктора после «разбора полетов», немедленно уволили и говорят, вскоре он эмигрировал в США. Его даже никто не удерживал, несмотря на причастность к закрытой теме, а в те времена, если помните, с этим было очень строго. По-моему, он даже работал по специальности несколько лет. Интересно, научила ли та давняя история его чему-нибудь?