И день уже потемнел, незаметно сделавшись ночью, и выпито было почти всё, и сьедены привезённые из города вкусности, но не до конца, и пора было расходиться, а я не понимал с которой из дачных соседок мне, именно сегодня надлежит совсем не спать.

Художница Катя была по обыкновению своему раскрепощёна, весела, говорлива и эффектно выглядела, украшенная новомодной бижутерией и дорогой. Занятия в фитнес клубе не делали её похожей на десятиклассницу, но она занималась физической культурой, исключительно для своего, личного удовольствия. Вот лет десять назад, допускаю, что и для дяди. Не её родственника, а так, вообще. Ведь я тогда был почти малыш, и все кто был старше меня, назывались мной дядями.

Оля, а тогда в моём отрочестве, тётя Оля, напротив, была внешне спокойной, но необычайно страстной. Мы уже были и не один раз, правда, я ничего не понимал, но оценил прыткость и темперамент внешне спокойной женщины.

Надо покаяться или признаться, что и с Катей я тоже был. И даже больше, чем с Олей, гораздо множественней и всегда в разных местах. Я не предпринимал совершенно никаких действий, а вот она находила меня повсюду, по достижении мной половозрелости и склоняла к занятиям сексом, уверяя, что кроме пользы, он ничего не несёт, оставаясь при этом замужем за одним художником-профессором из Москвы.

Она находила меня даже в Симеизе или Жуковке, куда я имел пристрастие спешить со своими друзьями летом, для принятия необходимого количества ультрафиолета, соляно-йодистых ванн Чёрного моря, и, разумеется, новых захватывающих знакомств. Только Катя находила меня, недавно начатые знакомства прекращались, а я и не сопротивлялся...

Оля, неожиданно овдовев, до этого, будучи молодой женой генерала бронетанковых войск, нуждалась в мужском внимании. Только у неё не получалось просто трахнуться, хотя и предлагали многие. Она мечтала о длительных и серьёзных отношениях. Она даже незаметно стала бабушкой, но выглядя весьма аппетитно. Хули, ранняя беременность...

А Катя тем временем возбуждала мой туфель, своей неспокойной и надеющейся ножкой, а я ничего ещё не решил, только попыхивал трубочкой, зная, что от запаха табака они обе неосознанно балдеют.

И даже очень замечательно, что мы собрались именно у меня на даче. А это означает, что я останусь дома, кто-то останется со мной, или прикрадётся потом, чуть погодя.

Я ещё минут десять покурю в одиночестве, пусть разберутся в очерёдности...

2005 год

Степан Ублюдков философ, владелец дачного кооператива, негодяй