…Поднялся сильный ветер, и он решил укрыться от него в небольшом кафе. Толкнув тяжелую дверь, он подошел к стойке и заказал кофе без сахара с толстым ломтиком лимона – он любил этот горький напиток, любил потягивать его, сидя в таких вот кафе за столиком на одного, слушая тихую музыку…
Она заказала то же самое. Он вздрогнул, услышав это, и повернул голову в ее сторону.
-    Не правда ли, удачный повод для знакомства? – спросил он, слегка волнуясь.
-    Абсолютно верно, - с какой-то детской серьезностью согласилась она, поправив челку.
… Потом они сидели и пили горький кофе, курили одну сигарету за другой. Они ни о чем не разговаривали, просто сидели и смотрели друг на друга, а потом, не сговариваясь, вышли на улицу. Нашедшие друг друга долго гуляли  по кривым улочкам этого города, говоря обо всем – о музыке, которая нравится обоим, о людях, окружающих их… На мосту, где ветер развевал полы его черного пальто, он купил у бабульки букет полевых цветов и, галантно поклонившись, подарил ей его. В ответ она отряхнула пылинку («У нас ужасно пыльный город…») с его плеча,  а потом взяла его за руку. Никогда в жизни им не было так хорошо…

…Такое могло произойти с ними. Но не произошло.
Из-за каких-то мелких проблем он не смог приехать в этот город, и они никогда не встретились. Оба продолжали жить своей жизнью.
В двадцать лет она умерла в больнице от заражения крови после второго аборта, даже не зная, кто не стал отцом ее ребенка.
А он – что он? В пятьдесят два года ему вдруг стало невыносимо скучно и грустно. Мысль, которая пронзила его, причинила ему боль: «Меня никто никогда не любил». И тогда он повесил на плечики генеральский мундир, ослабил узел форменного галстука и плеснул себе еще коньяку. Залпом опрокинув граненый стакан, он взял именной пистолет и, взглянув на дождь за окном, пустил себе пулю в висок.