За тонированным стеклом плавно двигался светящийся поток. Контуры машин не угадывались, лишь приглушенно мерцали ползущие красные и белые огни. “Как шествие монахов-капуцинов с факелами и свечами в ночь святого Франциска” – автоматически подумал Сергей. Он поставил коробку с миксером и окинул взглядом зал. Отдел бытовой электроники был почти пуст. Только туповатый Витек с гордым бэджиком на вкачанной груди:

Виктор
ОХРАННИК
ЧП Охранное Агентство “Zaschita Протекта-3”

со скучающим видом поигрывал ключами и терпеливо ждал, когда уйдут последние покупатели. Times New Roman. Сергей прислонился к прохладному корпусу гигантского холодильника и посмотрел на свое отражение в угловой витрине. Анемичное лицо, наполовину скрытое роговыми очками, узкие сутулые плечи. Дешевая белая рубашка и унылый галстук “собачий хвост”, задуманные для придания солидности, напротив, усиливали сиротское впечатление. Как обычно, слева на груди стыдливо значилось:

Сергей
МЛАДШИЙ ПРОДАВЕЦ-КОНСУЛЬТАНТ
ОАО “НачСбытПромТехМракБракСупермаркет”

Тот же уродливый Times New Roman. Продавец-консультант. Это все, чего он добился к тридцати. Ни семьи, ни дома. Только комната в общаге, эта дерьмовая работа. И, конечно же, смысл его жизни – Игра. Сквозь голубоватый лед витрины и собственное отражение на Сергея смотрели кофемолки и кухонные комбайны. При этом было отчетливо ясно, что они более реальны, чем он, зыбкой тенью заблудившийся в глубине стекла. Через зал, небрежно махнув на прощание, прошествовал к выходу менеджер. Сергей выждал, пока его тень скроется за углом магазина.

“Нужно спешить… жаль, переодеться перед Игрой не успел, придется в рабочем ехать... хорошо, хоть термос и бутерброды не забыл, поужинаю по дороге”, – закинув на плечо сумку и окунаясь в липкий сумрак улицы, подумал Сергей, – “Печально… Игры становятся все более и более скучными. Настоящие ролевики уходят. На смену им приходит всякая тупая шпана, обожающая нажраться на природе под псевдо-средневековый антураж. Но не это самое грустное…”

– Я кому говорю! Пьяный, что ли?? Билет предъявляй!!! – от злобного карканья над ухом Сергей вздрогнул и открыл глаза. Вагон был почти пуст, только на деревянной лавке через проход дремала изможденная женщина с неприлично большим круглым значком “Хочешь? Спроси!”. С такого расстояния шрифт был похож на Arial New. А прямо над Сергеем нависала сморщенная престарелая гарпия из Heroes of Might and Magic IV. К старорежимной блузке гарпии огромной цыганской булавкой была криво прикола визитка:

Нинель Робертовна
КОНТРОЛЕР
ЗАО “Транс Ценденталь Альянс”

Как ни странно, приятный глазу Tahoma Bold. За спиной гарпии угрожающе топталась группа поддержки в лице двух орков-переростков. Виновато улыбнувшись, Сергей протянул билет…

“…но не это самое грустное. Шпана приходит и уходит. Печально другое –  когда из Игры уходят в реконструкторы по-настоящему умные люди. Им, видите ли, неинтересно “играть в детский сад”, размахивать деревянным мечом или облачаться в мантию из старой шторы. Ковать по гравюрам доспехи и вытачивать мечи из старых рессор – это, конечно, здорово. Ну а дальше что? Участвовать в исторических массовках? Тусоваться на премьерах властелинов колец и альтернативных свадьбах? Рубиться с такими же железячниками в полный контакт до нокаута? Нет идеи, нет смысла…”

Сергей немного опоздал. Когда он, запыхавшись, дошел со станции до Игрового Поля, все участники были в сборе, успели переодеться и занять исходные позиции. Сергей торопливо зашел за ширму “тамбура” и распечатал последнюю оставшуюся картонную коробку. Внутри он обнаружил рясу, четки и клобук. Облачившись, повесил на грудь на цепочке массивный медальон:

Redwell
BISHOP
Abbey “Greenwood”

“Что ж, Gothic Narrow, логично продиктованный стилем Игры”. Достав со дна коробки конверт и распечатав его, прочитал:

“Добро пожаловать в Игру Eastfallya!
Тип = одиночная, продолжительность = 24 часа
* Игрок Редвел, класс бишоп
* Стартовая точка/база: аббатство Гринвуд.
* Исходная миссия: поиск еретиков, обнаружение шпионов Кардинала.
* Главная цель: стать духовником лорда Веллингтона.
* Начальные союзники: кавалер Ла Фре.
* Начальные враги: неизвестны… ”

Накинув клобук на глаза и затянув потуже веревочный пояс на рясе, Редвел откинул капроновый занавес “тамбура”. На огромной расчищенной поляне уже горели факелы, между строениями в ожидании стартового горна стояли многочисленные игроки в костюмах и несколько “геймкиперов” в оранжевых куртках. Ближайшим к Редвелу строением был старый сарай с приколоченным сверху крестом и табличкой “Аббатство Гринвуд”. Немного дальше, судя по вывеске, виднелся замок Wellingthon, условно обозначенный каменной грядой, высотой по колено. Набожно склонив голову, преподобный Редвел привычно пробормотал короткую “Padre mia…”, превозмогая одышку, грузно переступил через веревку и решительно шагнул в Игру…

… подождав, пока переоденутся и уйдут последние игроки, Сергей устало сложит реквизит в коробку и достал свою одежду. Игра, как он и ожидал, разочаровала его. Слишком часто звонили сотовые у “нищих”. Слишком часто “крестьяне” и “рыцари” путались в эпохах и своих ролях. “Где она, настоящая Игра – театр и психологический практикум? Где вживание в образ?”. Натянув рубашку, Сергей вдруг обнаружил, что его магазинный бэдж куда-то пропал. Немного пошарив рукой в пыли и темноте под складным стулом, он наконец нащупал его и приколол к нагрудному карману…

Шагая вдоль трассы, Сергей чувствовал только опустошение и усталость – сказалась бессонная ночь. “Так странно… уходил в ночь, и возвращаюсь ночью”. Сергей свернул в проулок, ведущий к автовокзалу, когда дорогу ему внезапно преградили трое. Испуганно сжавшись, Сергей приготовился к худшему, но, рассмотрев фигуры, вздохнул с облегчением – это был патруль. Три амбала – Левый, Центральный и Правый, как мысленно окрестил их Сергей – молча взирали на него. У Левого на груди блестел жетон с личным номером. “Шрифт явно постсоветский, ближе всего к…”

– Чего таращишься? На мне узоров нет. Куда так спешишь, очкарик? – нарушил затянувшееся молчание Левый.

– Домой, – как можно доброжелательнее ответил Сергей.

– А чего-то ты какой-то заторможенный, и глаза красные? Не под кайфом ли? Режуще-колющее оружие есть? Что у тебя в сумке? – засыпал вопросами Правый.

– Я не под кайфом, просто устал, ночь не спал. Никакого оружия нет, – Сергею чувствовал, что разговор принимает нехорошее направление.

– А покажи-ка документики, – веско вставил до сих пор молчавший Центральный.

– Документов с собой нет, … вот, только абонемент в библиотеку, … – виновато начал было Сергей, торопливо копаясь в карманах бумажника, но Центральный молча взял из его рук тощее портмоне и отвернулся в фонарю, чтобы рассмотреть содержимое.

– Придется с нами проехать. Рожа твоя нам не нравится, – возвращая бумажник, процедил Центральный.

– На чеченского террориста очень уж похож, здоровяк! – добавил Правый и его товарищи загоготали.

Сергей машинально заглянул внутрь бумажника и похолодел. Вчера в боковое отделение он положил две пятисотки, на которые ему предстояло жить ближайшие полмесяца. Сейчас это отделение было пустым. Сергей тупо держал в руках бумажник. Выпасть деньги не могли. Переложить их он тоже не мог. Сергей несмело поднял глаза. Патрульные с откровенной издевкой наблюдали за ним.

– Тут это… деньги вообще-то были… – неуверенно начал было он, но договорить ему не дали.

– Ты смотри-ка, сержант! – радостно-удивленно воскликнул Левый, – он еще и залупается, крысеныш очкастый!

Левый хук пудовым кулаком сбил с ног тщедушное тело Сергея как кеглю. Затем последовал удар дубинкой в живот. То, что произошло дальше, уложилось в считанные секунды. Злобно зашипев и перехватив летящую в лицо ногу, он крутанул форменный ботинок так, что с треском лопнул сустав. Пружинно вскочив на ноги, провел серию ударов, сопровождаемых хрустом костей и воплями боли. Мрачно глядя на три корчащихся тела, он достал перочинный нож для нарезки бутербродов, и, ощерившись желтыми от кальяна зубами, шестью отработанными движениями по очереди отрезал три пары ушей. Уши он аккуратно сложил в целлофановый пакетик из-под термоса. Проверив, что в пакете нет дырок, завязал его и упаковал в сумку. Залез в карман Центральному и вытащил две скомканные пятисотки. Затем длинно сплюнул ему в лицо и одним прыжком перемахнул через забор.

Возле занюханного ночного клуба толпилось стадо гопоты. Не меняя направления, он бесстрастно двинулся прямо сквозь толпу, сильно толкнув плечом одного бритого татуированного персонажа. Персонаж обернулся и распахнул было зловонную щербатую пасть, но, напоровшись на его взгляд, инстинктивно шарахнулся в сторону. Никто не решился остановить его. Гопота молча смотрела ему вслед.

Держась за поручень последнего трамвая, он спокойно глядел сквозь заднее стекло, мутно отражающее пустой салон и его самого. Что-то было не так. Что-то было не правильно. Он задумчиво потрогал пальцем начинающий набухать синяк, провел рукою по грязной рубашке и вдруг обратил внимание на висящий на груди бэдж. Это была не его карточка. Этот безымянный шрифт он помнил по прошлогодней трехдневной игре “Аравия”. На картоне было выведено стилизованной под арабскую вязь кириллицей:

Гассан аль Малик
АССАСИН
личный телохранитель Великого Визиря

Он вышел на следующей остановке и сел на лавку под ярким рекламным стендом. Достал ручку, вырвал из блокнота листок бумаги и написал несколько слов, стараясь придать буквам сходство со шрифтом Verdana. Закончив, вынул из пластиковой рамки и бросил на асфальт кусочек картона, на его место вставил листок из блокнота, аккуратно загнув по краям. Снял и выбросил в урну очки, галстук, бумажник, ключи. Отправил туда же сумку. Подумав, разулся. Места в урне уже не было, поэтому аккуратно поставил туфли с носками возле скамейки.

Сделал несколько шагов босыми ногами по тротуару. Затем легко оттолкнулся и, бесшумно взлетев над пустынной улицей, растворился в ночном небе.