В одной деревеньке в далёкой глуши,
где водки и курева нет
жил маленький мальчик, весёлой души
семи с половиною лет.

Смешной, беззаботный мальчонка-пострел.
Курносый и рыжий нахал.
В кармане две спички, песок, самострел,
который он сам вырезал.

Соседу стучав по железной трубе
нетрезвая мама его,
придаться чтоб похоти мерзкой себе
пускала гулять одного.

Раз выйдя на улицу в слякоть и грязь
во дворик знакомый до дыр
увидел: стоят желтозубо смеясь
солдаты и их командир.

"Иди-ка сюда, босоногий баклан
поспорить хочу я с тобой"
по-дружески крикнул ему капитан
И нА дом кивнул головой.

"Под домом грызун, проебиегомать,
вон в норочке спряталая, вишь?
Хотели биологов даже позвать,
Такая вот странная мышь".

"Да хули здесь думать гадать да решать -
наверное новый подвид,
а уши по форме - кошачим подстать"
весомо рыгнул замполит.

Нагнулся, наивный герой наш скорей
и к норке поднёс он огонь:
"А с вас шоколадка..У мышки ушей..."

* * *




но сверху упала ладонь……….

Как видно с утра находясь "под шафэ"
сказал замполит "да ну нах.."
Послышался шорох штанов - галифе
и звон раскрываемых блях.

Он силился крикнуть, что в споре был прав
что ушки у мышки малы...
Но врядли услышал бы личный состав,
шинелей поднявши полы.

Не смог закричать, завопить "Караул!"
портянкой заполненный рот.
Малец по количеству фрикций смекнул,
что с тыла - не меньше чем взвод.

Солдацкая жизнь тяжела как сапог,
скучна, как в клозете вода.
Никто бы солдат упрекнуть бы не смог
за этот проступок тогда.





Мальчишечий сфинктер не видевший зла
хрустел от горячих хуёв.
Из смазочных средств - лишь сухая зола
под злой, одобрительный рёв.

И парень, державшись до сих молодцом
так выл, выбиваясь из сил,
Что сам старшина, с покрасневшим лицом
по рации врачам позвонил...

* * *

Когда в "неотложку" очко зашивать
летела машина "ноль три"
всё силился что-то мальчонка сказать,
хоть не было сил говорить.

На койке больничной под грязным окном
хватая врача за рукав,
шептал он сухими губами одно:
"Я в споре том всё-таки... прав…"

Он в маму пришедшую глянул насквозь,
а на апельсины нассал.
С мозгами зажил с того дня парень врозь.
Всё что-то бод нос бормотал.

Всё время, в последствии, в няню плюясь
излить душу тужился он.
И тихо внимали к стене прислонясь
Эйнштейн и Наполеон...

* * *

Я часто встречаю, идя за бухлом
парнишечку лет тридцати.
хромает по свежей траве костылём
непросто калеке идти.

Бессмысленной фразой зашкаленна суть,
зациклен навек мозжечок...
небритые щёки и впалая грудь,
бесцельные метры дорог.

И шепчет парнишка (по виду дебил)
неся на анализы кал:

"а уши ката всё ж длинней беспезды...
Я знаю! я сам проверял!!!".



Поэт-Незнайка, 2004
poet-neznaika@udafff.com