Да это же муляж! Старый, седой муляж, как Макаревич. Муляж, руку на отсечение даю! Точно муляж, стоит и не дёргается, долбаный муляж... Подхожу и резко глажу лезвием шею муляжу. Муляж ожил и умер! Ссучий, кровавый муляж. Муляж!

Я бы давно разгрыз вашу кудрявую головушку, да вот в ней нет даже иссохнувшего лесного орешка, которым можно было поживиться в голодный год.

Цифры. Странно! Я ли написал эти смешные цифры - непохоже. Наверно их написал кто-то другой, более добрый и приветливый. Цифры улыбаются и играют в бамбинтон, я их не мог написать, не мог! Они слишком красивы, они слишком тонки и вежливы, они прямо вливаются в глаза, они славно гадят бумажку, они дышат снобизмом, они любят свет и лаского плывут под музыку, подкидыши.

Мы накуриваем мёртвых.

Так хочется ссать, что готов вырвать свой мочевой пузырь и попротыкать его четырмя иголками, только продизинфецироваными одеколоном.

-Если вы скажите мне 3 буквы из вашего имени, я угадаю его.
- А, М, Ш.
-ХУЙ, вас, красавица зовут - Хуй!
-Нет, меня зовут - Маша.

Сделать умный вид и так ненавязчиво и резко: рвануть ширинку и достать член! Бабки на остоновке дохнут от оргазмирующего инфаркта.

Мир сер, как в мозгу вещество, иногда и не скажешь, что краски очень тусклы. Но лежит так коряво и пошло, что крика не хватает чтобы содрать эту тухлую кожицу и закрепить на её месте тутаировку из детской жувачки за пятьдясят центов.

Тут недавно в одной деревне мужики перепились самогону, на какой-то херне настоеном, так один вывел другого во двор, одел хомут, узду накинул... Завёл в сарай и выебал. Толи он своего коня так уважает, толи просто на друга осерчал.

В комнате темно, горят только свечи, окна плотно занавешаны, чёрными тряпками. На круглом столе лежит тело свиньи, или другого животного. Около стола стоят люди, в пурпурных балахонах. Острое лезвие влетает в тушу, льётся кровь. Люди жадно пьют кровь, жрут внутренности, раздеваяются и начинают совакупляться на запачканом столе, оргия вижжит и шепчет... А потом пришёл папа и разогнал всех детей, кого в песочницу, кого лбом о батарею.

Щёлк-щёлк-щёлк... Защёлкал Щелкунщик своим безобразно-деревянным ртом. РРРРРРРРРРРРРРРР - зарычал старый грузовичёк и проехался по ноге щелкунчика. Щелкунщик взревел. Мохнатая обезьяна, сидевшая на верхней полке секции оживилась, задёргала ватными руками и спрыгнула на грузовичёк. Солдатики американской армии захихикали и принялись одбрительно пердеть. Покемон "кеша" лизнул пыли и матно выкашлялся. "Это всё не то, это всё не так!" - закричал мальчик, лежавший в кровати, у него была ветрянка, в связи с чем его тело было усыпано зелёными точками. "Надо совсем по-другому" - визжал ребёнок. "Надо так!". Проказник схватил щелкунчика и принялся колошматить грузовичёк, оставляя на его железной коже, вмятины. Обезьяну он положил в выдвижной шкафчик, и с силой задвинул, зажав, мягкий обезьяний живот. У игрушки лопнули глаза, солдатиков заставил танцевать брэйк возле изуродованой машинки. Покемон к тому времени удолбился пылью и только жалостно попискивал, примерно так:
Пжии-пжии-пи-пи-жи-жи-жипи-иииииппп...
Щелкунщик, покрытый изрядными занозами, снова защёлкал - щёлк-щёлк-щёлк. Мальчик улыбнулся и пошёл в ванную комнату - срать!

Я точно понимал, что кто-то шуршит по моей квартире, тырит вещи... Я стал ходить по комнатам, держа на готове оголённый провод удлиннителя. Но воры прятались, я в этом уверен, когда я заходил в комнату, они прыгали под диван, или забирались в ящички. А когда я отходил в другое помещение, они вылазили из укрытий и опять воровали, гадко лыбя лица.

Я вам не рассказывал, как я ел червей? Я вам не рассказывал, как я ел червей?! Этого не может быть! Этого не может быть?!

Ну тогда я щас расскажу, как я ел червей... Вот так:
-Амммммммммм-ам-ам-ам-ам-амммммммммм!!!!!!!!!!

Если заставить людей есть пенопласт, они не умрут. Они будут мрачно тужиться и высирать страшненькие зеленоватые пластмассинки, тужиться и высирать. А что вы хотели, цивилизация!

Вампиры, гавно, пизда, удушие. Вампиры, гавно, пизда, удушие. Вампиры, гавно, пизда, удушие. Вампиры, гавно, пизда, удушие. Вампиры, гавно, пизда, удушие. Вампиры, гавно, пизда, удушие. Именно это я вижу во снах на протяжении последних пяти лет. Ни разу ничего из этого не сбылось, я - Неглоба!

Давно, сука, певца Юлиана не показывали, а всё потому, хоть гримируй его, хоть штукатурь, всё одно видать, что у него рот порван, порой кажется, что из ранки каплет кровь... Противно!

Мне мешает даже маленький лучик света, махенький, манюсенький, а мешает. Надо на глаза жалюзи поставить, или ставни миниатюрные из дуба смастерить, именно из дуба, то если из сосны - смола в глаза литься будет.

С удовольствием бы уехал жить в Гастронамибию. Как вы наверно уже догадались, Гастрономибия это помесь гастронома и Намибии.

Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп, хлоп-хло...

Лижи язык!

С криком "А-ХА" за окном кто-то в рваном пальто убивает кошку, а мой мозг медленно обтягивается тёмно-зелёной жижей, которая начинает его вольяжно и рассудительно поедать.

Мне нужна ручка синего цвета. У вас продаётся ручка...?! Суки! У вас нету ручки синего цвета? Трясёт аж!!! И у вас нету?!!! С удовольствием бы разорвал вам внутренности, и чтоб синяя, синяя паста потекла.

Одну ночь я сплю с открытими глазами, вторую ночь я сплю с открытими глазами, третью ночь я сплю с открытими, высохшими, слепими глазами.

Недавно совсем забыл про вас, представляете?! Почти полностью, лица не помнил, имени тоже, только какие-то движения. Странно! Да, и движения тоже какими-то непонятными были.

Со словом "негр" у меня ассоциируется "героин". Ага?! Вот и я говорю: "жёлтый цвет красивее, ну не надо!".

Он приходил поздно, жена уже спала, он целовал её в лоб, натягивал одеяло. Просыпался, жена спала. Опять он появлялся дома заполночь, жена опять спала, он опять целовал её, вставал. Задерживался на работе, целовал спящую жену... Только через неделю он уловил трупный запах и понял, что жена мертва, мертва достаточно давно.

Самонепроизвольно встал хуй и начал что-то бубнить, в связи с чем не мог сосредоточиться, в связи с чем нажал не те кнопки, в связи с чем погас свет на всём земном шаре.

Кастрация! Кастрация! Всем срочно по восемь кубов кастрации!

Минут десять назад на часах было девятнадцать часов тридцатьдевять минут, счас же на часах 19.36. Собрать все значки, умножить на пять и разделить на 4.2, тогда и получиться верное, московское, время. Я совершенно нормальный, я совершейнеше нормальный, я нормальней нормального и моё единственное стремление - поросёнок-Иуда.

© 2004 ТОПОР