Только подумать, об этих, блядь, бабах с их неугомонной тягой ко всякого рода генитальным приключениям в обстановке постоянного стремака с приквусом тошнотворной романтики можна на тыщу лет вперед с учетеом ежедневного показа по ящику без повторений отснять передчу "Эти похотливые животные". Я не отрицаю важность экстрима в половой жизни, но я категорически против фанатичного к этому отношения, поэтому я согласился бы выехать на природу почесать точило, но с условием, что не стану покидать салон машины. Я не собираюсь кормить своей жопой вечно злых и голодних обитателей муравейника или обтирать от плесени и негигииничного происхождения грибков столетние пеньки. А разноцветные червячки и гусеницы, падающие прямо на член, отнюдь не придают ему достаточной эрекции, от чего он морщиться и прячеться. Даже если он не упадет окончательно, то достаточную порцию шока можна получить рассматривая член после акта: тогда галоша (в случае ебли с гандоном) похожа на использованную липучку для мух, залепленную трупами вонючих насекомых. И хорошо, что тебя не потащили в целях схоронения от людских глаз в какой-нибудь гнилой водоем (там же нормальные люди купаться не станут) - тогда древесные гусеницы и другие пиздокрылы покажуться безобидными и обычными вульвообитателями, поскольку черные пиявки применят такую технику отсоса, что даже Анита Блонд позавидует. Правда от такого отсоса давление в кровеносных сосудах падает до минимального уровня, после которого наступает явная половая недостаточность.
Короче говоря, в тот день погода как нельзя лучше подходила для всякой романтической поебени, от чего мне жутко захотелось удовлетворить свои низменные потребности - волнение гормонов доходило до крайности, что в конечном итоге могло выйти боком, или раком. Я даже решил немного угодить подруге и преложил ей устроить праздник тела под сенью деревьев и кустов, точнее сказать - на передняя сидушке копейки, стоящей под сенью этих самих растений. В это время температура за бортом едва перевалила за нулевую отметку, но снега уже не было.
Итак, решено было дождаться темноты, а выбор места пал на, казалось бы, безмолвный в этот период парк возле известной в наших краях реки: именно так подсказало шестое чувство. Съехав с дороги под покровом ночи мы стали продолжать движение по волнующей романтической тропке спящего с виду парка. Повернув еще глубже в лесопосадку и проехав метров 20 я свернул с грунтовки и остановился, заглушил мотор и выключил свет.
Остатвив на хуй предварительные пловые игры я приступил к основному акту. Запустив руки для исследования неровностей женского тела, очень быстро подвинулся к заветной цели. Находясь при этом занатии на разных седушках, расположенный друг от друга на приличном расстоянии, чувсвуешь себя пионером-девственником, задроченным долгим воздержанием, но не знающим как подойти к зовущей в тайные глубины такой же девственной пизде. Во всех этих перепетиях наших руки переплетались в самые невероятные узлы, чем мешали друг другу в нелегком сексуальном труде. Мешал и рычаг преключения споростей, выпячивая между нами свою круглую и черное залупу, похожую на головку черножопого порноактера, тем самым, как бы, ревнуя меня к даме. Было понятно, что возбудить металлический фалосообразный стояк в четыре руки, поглаживая его резиновое основание, практически невозможно, от чого мне становилось как-то грустно. Вскоре, когда невероятными усилиями штанишки моей подружки были уже спущены до колен, салон автомобиля залился ярким светом. На нас с бешенной скоростью летел автомобиль, за рулем котрого очевидно сидел какой-то мудак и выебывался неизвестно перед кем. Шашечки на его крыше прояснили ситуацию: таксист развозил полумертвых педрил из ресторана, стоящего неподалеку на берегу реки. Но от этого легче не стало.
Пока я всматривался в запотевшее лобовое стекло, пытаясь постичь природу чудного и, главное, пиздец как нужного света, дива уже была одета. От такого поворота событий пылу немного поубавилось, однако хуй стоял и все еще требовал мяса. Пришлось приступить к телу еще раз. Опустив и без того скудную прелюдию, я предложил даме раздеться непосредственно, что она собственно и сделала. После коротковремееного стриптиза, котрый в очередной раз разбудил во мне зверя, я с большим трудом пересел на место пассажира, так как перевал через рычаг КПП был сопряжен с серьезной опасностью оказаться вздрюченным собственным автомобилем, обгадив при этом самого потенциального виновника возможной автофилии. Благополучно перебазировавшись к заветной цели, я попытался водрузить дышащее флюидами тело на свою КПП. В этот момент я снова почувствовал себя на арене цирка с переполненым залом невидимых и ликующих зрителей. Под шум колес и рев мотора подруга благополучно промахнулась и со всей молодецкой дури заломила перец, прижав его к ноге. От такого нахальства даже с закрытыми глазами я видел яркий свет пролетающего мимо такси. Недоумение воцарилось в наших голожопых рядах; некоторое замешательство сменилось хаотичным поглаживанием трепещущих от сексуального голода тел. Через минуту стало ясно, что бестолковые ласки больше выполняли функцию согревания, нежели возбуждения, поскольку в машине становилось все холоднее. Пришлось включить печку. Взялся теплыми руками за холодную задницу - почувствовал прилив крови к конечностям. Началась третья ходка. В конце концов дамочка оседлала жеребца и сладко застонала.
В это время полупьяных педрил вывозить из ресторана стали чаще, в следствии чего создавалось ощущение ночной електрички: яркие блики за окнами автомобиля быстро сменялись темнотой и наоборот. Черт с ним, - думал я, - кончить бы по-быстрее! Самое интересное было то, что подружка так была голодна, что, кажеться, ничего не замечала: ни света фар злоебучих таксистов, ни холода, ни даже меня. Я же не находил себе места, и в душе как зверь метался по клетке: меня страшно розражало бешенное мигание фар, создавалось впечатление, что я окружне стадом вертухаев. Я ждал какого-то подвоха. А подвох ждал меня: что-то, нагло направив на нас два пучка мощного освещения, двинуло в моем напрвлении. С приближением чужака, начал пробуждаться инстинкт самосохранения. От сознания, того, что я нахожусь, в принципе, в достаточно беспомощном положении, собственно под давленим неуправляемого груза, меня начал охватывать ужас. Я начал освобождаться из-под гнета женских форм, столкнув дамочку набок сделал попутку перепрыгнуть на водительское сиденье. Попытка оказалась тщетной и рухнул обратно в пассажирское сиденье. Времени больше не было и приготовился к атаке. Машина мягко прошла мимо правого борта и остановилась в метрех 30 от нас. На слух я уловил смесь бормотання и мата. Обросив три четверти слов, произнесенных невидимым врагом, можно было сделать вывод, что очередные посетители ресторана не спешили уезжать домой, так как еще не сильно нажрались. А поскольку силы у далеко уже не юных натуралистов еще оставались, они решили продолжить праздник почему-то в лесной глуши возле нашого местоебания. Уроды весело кричали, что все, мол, хорошо, только выебать некого. Времени нам оставалось мало.
Конечно, можна бало переехать в другое место, но другого места не было: чуть дальше мы упирались в парадное ресторана, левее - вспотевшие от напряжения лопухи на учебных машинах учились считать деревья, ну а прямо, а прямо над дорогой висел огромный фонарь...
В какой-то момент желанию страстных и продолжительних фрикций на смену пришла потребность в, хотя, более банальной и привычной, но гораздо менее продолжительной по времени, оральной оргии. Это стало настолько очевидным, что мне не пришлось даже говорить об этом подруге. "Хочешь я сделаю тебе приятно?" - застеничиво спросила она уверенно сжимая при этом волнующийся от всей этой перепетии конец. "А для чего мы сюда, дорогая, приехали? Неприятно делать или собак попугать?" - подумал было я, но вслух сказал: "Давай быстрее". Да, аппетит у девки был хороший. Она всегда с удовольствием предавалась оральным страстям, при чем с таким пионерским задором и комсомольським упорством, что попрой казалось, что после такого минета она непременно забеременеет.
Теперь, под мелодичное рычанье наших новоиспеченных соседей и развратные лучи света фар регулярно проезжающих мимо машин, безо всякого стыда освещавших всей широтой своей цветовой гаммы лицо моей голодной подружки, сконцентрировавшейся на скользящем по сладострастной ротовой полости меча правосудия, за все время романтической прогулки я сделал попытку расслабиться. С каждым поступательно-возвращательным движением, последний погружался все глубже, оставляя далеко позади небо своего нового местопребывания, уверенно направляясь к внутренним органам.
Это был далеко не дебютное ротоебство, наоборот - девчушка любила это занятие, так же как пионеры ленинское дело. Во время каждого генитально-сосательного сеанса, я стал замечать одну мелочь: мой хуй никогда не входил полностью в зубастые ворота. Мне становилось грустно. Эта мелочь не давала мне покоя и из-за этого я долго не мог кончить. Не то что бы меня беспокоили несовместимость размеров моего перца и ее хлеборезки, но спортивный интерес и жажда рекордов одолевала меня с каждым разом все больше и больше. И вот, после 5 минут фанатичного минета я почувствовал непреодолимое желание установить новый рекорд. Я нежно остановил хаотичные движения трясущегося балабона и держа чушку за уши стал методично направлять колодец наслаждения на нужную мне глубину. При этом, обычно не многословный в процессе еблицких занятий, я стал комментировать старания моей подопечной. "Тренер говорил тебе серьезно подойти к тренировкам. Осталось каких-то несколько сантиметров, ну давай же напрягись, раскрой свой потенциал, забацай настоящий отсос с проглотом! - безудержно твердил я, - еще немного, вот-вот, почти скрылся полностью…нет не скрылся. Ты почти сделала это!? Нет! Так не честно - член стал меньше, а ну сбавь скорость. Черт! яйца, яйца, лизни яйца! К четру волосы возьми в рот яйца, быстрее! Оба? Да оба, еб, а как ты их делить собираешься? Так, теперь, не торопись, возьми в руку. Да не яйца, а член, яйца должны оставаться во рту. Да вот так, еще. Теперь обеими руками….Да-да именно так. Начинаем сосать. А теперь отпускай, руки отпускай говорю, ртом работай, одним только ртом, сладкоежка! Отпусти, еб, я сказал отпусти, отпусти хуй нахуй, блин, еще раз. Стоп! Начинаем с начала: медленно опускаемся. Так назад, еще раз. Руками не трогай! Вот уже лучше…" И все в таком духе. И вот, когда установление рекорда было совсем близко, я почувствовал что-то мокрое на своих ногах и торчащем балбесе. В общем ничего такого, я и до этого был весь в слюнях, но эта жидкость оставляла несколько иные ощущения. Я поднял волосы партнерши: из ее глаз летели искры так же, как от сварочного аппарата, от чего я сам зажмурился и автоматически, то ли из-за неожиданности, то ли из-за инстинкта самосохранения, взялся обеими руками за ее макушку. Результаты резкого движения плечевым суставом не заставили себя долго ждать: рекорд был побит! Хуй полностью исчез за холодними губами сладкоежки, оставив за бортом лишь зажатую между мокрых ног обиженную мошонку.
Я опустил голову, что бы удостовериться жива ли сладкоежка, я к своему большому удивлению заметил стекающую по счастливому перцу недоеденую белковую массу. Дело в том, что моя подруга никогда раньше не брезговала витаминами и не позволяла себе так расточительно обращаться с моим семям! Окинув взглядом усталую, но счастливую ее голову, мне стало все понятно: в момент установления локального рекорда каким-то необьяснимым для делитанта в области анатомии образом сперма попала девушке в носовые пазухи и теперь неспешно стекала двумя пенящимися колбасками из широко раздувшихся ноздрей прямо мне на ноги! Это меня стало забавлять - я попытался поговорить с недоумевающей, но, кстати, с медицинским образованием, любительницей игры на флейте, однако она все еще не могла прийти в себя: из ее глаз ручьем текли слезы, как потом оказалось - слезы счастья, струйки белого змея, покидая красный кончик носа, обтекали уголки рта и сливались в единый мощный поток на подбородке, откуда большими каплями шлепались на мое истерзанное жестким минетом тело.


Абсурд ЭлТэДэ
5.05.04