Нина была так поглощена этим злосчастным пятном на своем пальто, что не заметила, как ушел Ероха. Она позвонила подруге и, смущаясь, рассказала про случай. Подруга оказалась опытной - Нина сделала все так, как Ленка ее научила, и - о чудо, вместо пятна на ткани остались лишь мокрые разводы. Нина расцвела. И в этот момент она вспомнила, как незаслуженно накричала на Ероху, и как груба она была с ним. Боже, она, должно быть, выглядела истеричкой!

Нина подумала и решила, что поедет сейчас же к нему и попросит прощения. Она написала родителям записку, обулась и одела… пальто. Застиранное место уже почти высохло, и Нина, последний раз посмотрев на себя в зеркало, выскочила из квартиры. И тут же застыла, как вкопанная: едкая вонь наполняла площадку, и вонь эта исходила от большой кучи фекалий прямо перед Нининой квартирой. Распахивая железную входную дверь, Нина нечаянно размазала эту кучу по всему коврику.

"Фу-у-у-у!" - Нина вся сморщилась от столь неожиданного сюрприза. - "Как же достали эти бомжи, гадят, где хотят." Она пересилила себя и, сдерживая позывы рвоты, накрыла коврик с кучей дерьма первой попавшейся газетой, отодвинув его в сторону от двери. Ей во что бы то ни стало хотелось повидать Ероху, и она легкомысленно возложила уборку коврика на своих родителей, которые, кстати, почему-то задерживались. Да оно и к лучшему!

Поторговавшись с водителем, Нина сунула ему стольник и уселась на переднее сиденье. Ехать было не долго, вот уже и поворот на его улицу, дом, подъезд… Нина выскочила из машины и направилась к домофону. "Это я, Ероша, прости меня", - она так сразу и прокричала в домофон, с облегчением услышав щелчок открываемой двери. Лифт, родная кнопка "10", поехали. На десятом этаже стоял Ероха. Почему-то рассеянно посмотрев на Нину, он поджег сигарету.

- Ну прости! - Нина прижалась к его плечу. - Я придала слишком большое значение тряпкам… Ерошенька, не сердись, я не знаю, почему это я так психанула.
- Ладно, мир, - Ероха с облегчением вздохнул и погладил Нину по спине.
- Может пригласишь чаю попить? - Нина хитро и вместе с тем обольстительно посмотрела на Ероху и неудобно изогнув руку, потеребила себя за пальто там, где было раньше пятно, после чего звонко рассмеялась. Они прошли в квартиру и Нина стала раздеваться.
- Я сейчас! - Ероха заперся в ванной, видимо решил наскоро помыться. - Нин, проходи сразу на кухню, а то в гостиной бардак!
- Угу! - Нина пошла было на кухню, но ее внимание привлекла кошка, носившаяся по комнате. Нина прошла в гостиную и стала следить за ней. Котенок прыгнул на стул, потом на Ерохин стол, сбросил лапой карандаш со стола, и в конце концов улегся под яркой настольной лампой. Нина засмеялась. Она перевела взгляд на стоящий рядом компьютер, и увидела неровные столбики стихов. Это были Ерохины песни, которые он часто пел под гитару. Нина прокрутила несколько страниц вниз и вдруг увидела:

МОИ ПОЗДРАВЛЕНИЯ СУКЕ

В один из прекраснейших дней
Весной на Большой Якиманке
Я к суке поехал своей,
К своей безгрудой ботанке,
В пальто уебанском своем,
Она танцевала в прихожей,
Хотела, что б выеб ее,
И анус прочистил ей тоже…

Что это было? Нина чуть не задохнулась от шока: в стихотворении довольно точно были описаны все бесстыдные подробности их романтического вечера, вся эта история с пятном.

Хуярил ее как корову
В ебучую мелкую щелку,
Пальто перестало быть новым,
Как только ей кончил на холку.

Нина не смогла дочитать до конца, она сорвалась с места и, одевшись за несколько секунд, выбежала из квартиры. Домой она ехала на трамвае, плача всю дорогу. Размазывая тушь по щекам, пешком поднялась на свой этаж. На этаже по-прежнему воняло. О Господи! Никто, конечно и не додумался убрать это дерьмо. Это было последней каплей на сегодня.

Нина села на корточки, обхватив голову руками, и заревела во весь голос. В такой истерике ее и застали родители, припозднившиеся со своим театром. Их младшая любимая дочурка сидела и плакала, а по их коврику была размазана куча светлого дерьма, накрытая девичьим кружевным платочком с надписью: "Ерошеньке от Нинули".