Не знаю, почему, но я не люблю осень. Со всеми ее дождями, слякотью, туманами, грязью, лужами и безбрежными наводнениями печали. Тоска гложет душу и, думается, что этому не будет конца. Не люблю я ее, и все. Может быть, потому, что я впервые и именно осенью влюбился. А может, еще по какой-то, не менее важной причине. Словом, я утопаю в ее безнадежности, она меня засасывает, как тюменское болото. Помню, как мы добирались до этого места по деревянным покрытиям, потом на самоходе, - едешь, словно в танке. Закупоренный со всех сторон, мне не вырваться, не сдвинуться с места, - вот она, эта дорога, и все. Как в армии. Как и в жизни. Отступил в сторону, от запланированного маршрута - и все, нет тебя, нет больше человека…
А что теперь? Смотреть, как все опадает, как все умирает? Надоело. А, впрочем, как хочется прошелестеть по этим листьям, оранжевым, желтым, истошно-тошнотворным, уже отживших свой век листьям, и слиться с ними, с этой приходящей время от времени смертью. Лечь на землю, закопаться внутрь, глубоко-глубоко, чтобы тебя никто не нашел, и слушать смерть. А потом чувствовать, как холода отступают, и в самом конце ноября наступает лето, правда, мерзкое такое лето, сухое и прохладное. Ожидаешь, что с каждым часом будет все холоднее и холоднее, - вот и наступят долгожданные морозы, уже подготовил теплую куртку, шапку, перчатки - на всякий случай, конечно, - и… тут наступает эта тягучая теплынь, от которой уже нет спасения…
Странное дело: этим летом, когда от солнечного пекла не было спасения, когда на каждом божьем углу тебе пытались всунуть какую-то сладкую питейную гадость, тебе так хотелось хоть немного прохлады. Не так, чтобы совсем, но хоть чуть-чуть, хоть маленькую дольку спасительного холода. Чтобы не тошнило от жары, чтобы не думать, постоянно думать, как добраться до кондиционера. И тут, когда у самого порога дома останавливается мороз, он пугается войти в него и куда-то улетучивается. И лето возвращается. И у меня возникает вопрос: почему такое непостоянство? Почему нельзя было просто прийти и остаться? Зачем бросить все на полпути, чтобы с него сойти в это самое омерзительное болото?
Душа мечется и не может успокоиться. Она словно просит меня о чем-то, но я молчу и она молчит. Зачем ее спрашивать? Все равно от нее не добьешься никакого ответа. Да и что, впрочем, от нее можно услышать? Только сплошное заговаривание на судьбу и на проклятие, которое на тебя наложил бог знает кто… Сердце дребезжит, колотится словно в пули в автомате, им хочется рвать, громко, противно рвать, прямо на эту истощившую себя землю, чтобы вся душа, с бессмысленно прожитой жизнью, ушла в нее глубоко-глубоко. И не дай бог, прошу тебя Господи, не допусти этого! - чтобы ее кто-то раскопал. А то найдут еще, отшлифуют, очистят, придадут нужную форму и поставят в музей. Пылиться.
Забвение мысли и забвение человека. Прошлое, тяготеющее над будущим и настоящее, не знающее успокоения. А люди, вы видели этих осенних людей? Это же ходячие мешки со своими мыслями! С ними же не жить - с ними можно только умереть. И забыться. Не люблю я осень, - просто не люблю.