- Грух! - сказал Уух, залезая на подоконник и ложась под своим любимым кактусом.
- Че Грух? Че сразу Грух? - сонно спросил Грух.
- Слышь, Грух! Эй, Грух? Пойдем еще сегодня бояться к Большому оврагу?
- Пойдем. Че не пойти, обязательно пойдем. Потом, - пробормотал, ворочаясь в сухих листьях, Грух.
- Грух! Эй, Грух! Пошли сейчас. Потом луна будет, не интересно.
- А если там Большой и Серый?
- А ну и че?! Мы это... того... убежим. Пошли, пошли скорее!
- Ну, если не убежим, я те покажу, - прорычал Грух, вставая с сухих листьев и сдергивая Ууха с подоконника.
- Идем?
- Идем! И они пошли по красивой лунной дорожке к Большому оврагу. Странное дело - луны видно не было, а дорожка была лунной. Когда они дошли до Большого оврага, луна хитро выглянула из-за туч, ухмыляясь своим желтым лицом. Грух и Уух остановились на краю Большого оврага и заглянули вниз. Вдруг за их спиной раздалось деликатное покашливание. Они быстро обернулись: сзади стоял Большой и Серый, улыбался во все лицо и всем своим видом говорил: "Ну, вы, это, не серчайте, но я вас сейчас есть буду". Издав какое-то робкое восклицание, Грух и Уух не торопясь побежали к своим любимым развалинам. Большой и Серый пошел за ними. Грух в последний раз внимательно обнял свои листья, а Уух не торопясь, внимательно полил свой кактус. Полив кактус и попрощавшись с листьями, они свернулись в два синих клубка и приготовились к тому, что их будут есть. Большой и Серый не спеша проглотил сначала Ууха, а потом Груха. Хрюкнул, съел кактус и заснул на подоконнике.