Афанасий Фёдорович вышел из дома. Холодный сентябрьский ветер трепал
его и без того не причёсанные редкие волосы и надувал его тонкую
потёртую рубашку. Рваные тучи угрюмо летели в каком-то только им
известном направлении, лишь только изредка открывая взору случайного
прохожего мертвенное лицо полной луны. Мелкий моросящий дождь не
заставил себя долго ждать, но, казалось, миллионы обжигающих холодом
капелек не причиняли Афанасию Фёдоровичу ни малейшего беспокойства.
Он шёл по пустынной широкой улице, на которой в некоторых местах ещё
висели на изрядно покосившехся фонарных столбах ртутные фонари,
отбрасывавшие такой же безжизненный лунный свет, а длинная размытая
тень Афанасия Фёдоровича тоскливо тащилась за своим владельцем по
мокрому асфальту, совершая причудливые метаморфозы и появляясь то
спереди, то сзади от него, а чаще всего просто раздваиваясь в свете
фонарей, мимо которых он проходил, как будто сомневаясь, то ли ей
следовать за Афанасием Фёдоровичем, мысли и намерения которого были
не ясны, но определённо ничего хорошего не предвещали, то ли ей
вернуться назад, в грязную старую квартиру, воздух в которой был спёрт
и душен, заставленную ветхой, покрывшейся вековой пылью, мебелью.
Но Афанасию Фёдоровичу было не до его тени; он размышлял о пятидесяти
трёх годах его жизни, представлявшихя ему чередой пустых и
бессмысленных дней, похожих один на другой, как капли дождя, падающие
ему на лицо. Он вспоминал свои наивные и светлые детские мечты, которые
как-то сами собой угасли в нём, оставив после себя лишь нехитрый
быт, да стопку старых журналов о путешествиях в далёкие и загадочные
страны, куда он когда-то, целую вечность тому назад, целыми днями
напролёт мечтал попасть в составе геологической или археологической
экспедиции. Когда-то мир представлялся ему полным нераскрытых загадок,
ключ к которым мог найти он и только он сам, далёких красот ледников
и джунглей, где до него не ступала там нога человека, кроме, может
быть, жителей исчезнувшей с лица земли древней цивилизации. Но суровая
и жестокая реальность решила распорядиться с ним иначе, заточив его
в затхлую квартиру в одном из этих старых серых домов, каких сущесвует
бесчисленное множество в любом большом грязном городе.
Погружённый в свои мысли, Афанасий Фёдорович не заметил, как за его
спиной появилась машина, водитель которой, видимо, надеялся на то, что
ни один нормальный человек не будет ходить пешком в такое время и
погоду. Уже распластавшись на спине на мокром асфальте, он увидел,
что тучи начали расходиться, унося с собой дождь, и подумал, что может
быть жизнь не так уж сера и однообразна, как ему казалось раньше, но
тут кровь бурным потоком хлынула в его мозг, заливая последние мысли
Афанасия Фёдоровича по поводу его бытия.