Начало: https://udaff.com/users/kuhnialiter/

Над нашим предприятием нависла угроза банкротства, или Неожиданное предложение Клауса

В большом зале ремонт уже подходил к концу, оставалось только наклеить обои и набить плинтусы. На кухне почти всё новое оборудование было установлено и уже вовсю работало, коммуникации заменены. Заказанная вывеска «Трактир «Расстегай», шикарно исполненная, уже ждала часа своего водружения над входной дверью. Это были хорошие новости.

Плохая новость была всего лишь одна: стремительно заканчивались деньги. А ведь, кроме ремонта малого зала, нужно было закупить новую мебель, посуду, столовые приборы и еще всякие-разные мелочи, которые я раньше легкомысленно не занес в смету предстоящих расходов.

Кстати о смете. Первоначально я вполне в нее укладывался, но глава бригады ремонтников со временем всё чаще обнаруживал новые и новые узкие места, на расшивку которых приходилось каждый раз сильно раскошеливаться. Предотвратить приход «большого песца» могло только чудо, так как все банки, куда я обращался с просьбой о кредите, отказывали категорически, словно сговорившись. Над предприятием нависла угроза банкротства...

Именно об этом я думал в тот момент, когда за мой столик в «Расстегае» уселся Клаус, прибывший из Берлина вчерашним вечерним рейсом. В последнее время он зачастил в Питер и почти все время, свободное от визитов просителей материальной поддержки, проводил здесь, дотошно контролируя работу строителей и давая им время от времени ценные указания. Опытные в таких делах работяги внимательно выслушивали настырного немца, широко улыбались, говорили «Гут-гут», но продолжали действовать по-своему.

За последнее время, часто общаясь с Клаусом, я слегка улучшил свой «кухонный» немецкий, так что мы уже могли общаться, как говорится, без словаря. В трудных случаях переходя на «михаэль-дойч», как его назвал мой друг, то есть — на русско-немецко-английскую смесь языков

— Халло, Михаэль, как дела? — поинтересовался Клаус, принимаясь за обед только что принесенный официанткой.

— Так себе, — уныло отозвался я, в который раз прокручивая в голове варианты изыскания недостающей суммы. — Бывало и лучше.

— Почему такой пессимизм? — весело возмутился Клаус. И продолжил, размахивая вилкой: — Ты должен гордиться собой, ты сделал уже так много, ты носишь гордое имя ресторатора и скоро сбудется твоя и, между прочим, моя мечта о великолепном месте, где будет царить настоящая русская кухня! Почему ты грустишь, расскажи мне всё, что есть тяжелого на луше.

А почему бы и нет, подумал я. Может быть, узнав о моей беде, Клаус сможет подсказать, как с ней справиться, куда обратиться.

И я честно рассказал о проблеме с деньгами, без которых не получится запустить дело, о своих попытках получить кредит, о том, что продолжение работы половины «Ветерка» дает возможность только платить зарплату персоналу, налоги и коммуналку, хотя и это уже неплохо...

— Я всё понимаю, Михаэль, — выслушав мои сетования, серьезно проговорил Клаус. — Мне непонятно одно: почему ты всё это таил в себе, почему сразу не обратился ко мне?

И тут мне действительно стало стыдно. Я понял, что увлекся, лелея жалость к себе, и идя на поводу у ложной гордости — не поделился наболевшим со своим другом. Да, это было неправильно.

А он продолжал:

— Я не очень богат, но, тем не менее, имею кое-какие сбережения. Какая сумма тебе нужна?

Сумма была мной озвучена, и Клаус, улыбнувшись, сказал:

— Это не вопрос. Я одолжу тебе столько, сколько нужно. — Тут он значительно поднял указательный палец вверх и добавил: — Это будет бессрочная беспроцентная ссуда, но... — Он хитро подмигнул, — ты обязываешься время от времени кормить меня этой бесподобной едой и поить русской водкой!

— Отныне и присно и во веки веков, — по-русски заорал я и крепко обнял привставшего Клауса. Все посетители кафе обернулись в нашу сторону, некоторые дамы укоризненно покачали головами. Но мне было всё равно, что они подумают обо мне. Главное, что будут деньги, что мы завершим ремонт и начнем, наконец, работать в полную силу.

Я старательно подбирал самые выразительные слова, чтобы сказать Клаусу, что сильно ему благодарен, что всю жизнь буду помнить, как он меня выручил, что рад и горд иметь такого верного друга, как он.

Но вместо этого говорил только:

— Спасибо. Спасибо. Спасибо.

И чувствовал, как что-то горячее подкатывает к глазам...