Победа

Подобных бурь не видел мир доселе,
Мы победили, одолели тварь.
В походах тех мальчишки поседели,
Бела как снег пороховая гарь.

Упал рейхстаг, поднимется не скоро,
Стучат «Катюшей» русские виски.
Услышал Свет Кантария-Егоров,
В Тиргартен-парке наши казаки!

Такой слезы, как в мае сорок пятом,
Не зрел геоид со времён Христа.
Порвал народ побитый мором-гладом
Паучью сеть проклятого креста.

И плачут вдовы, мамки в сёлах плачут,
Но пал фашизм, ликует росский стяг.
Превозмогли, могло ли быть иначе?
Мы победили, люди. Было так!

                ***

-Ты возмужала, Верочка, не верю!
Похорошела, прямо хоть беги.
В дому содом, вернулась Гутиэре,
Майор медслужбы, только без руки.

О госпитальном надо ли бараке?
Все на Берлин, а тут такое зло!
Уже в апреле возле Злата-Праги
По самый локоть миной отсекло.

Песок мгновений ходики листают,
Сиренью пахнет заспанный эфир.
Детишки спят, но бабы всё болтают,
А за окошком Мир, ребята, Мир!

НКВД

Июнь, цветенье, радость без конца,
Так жить бы всласть, вдыхая солнце грудью.
Растут детишки, правда, без отца,
Но есть друзья, и есть на свете люди.

Вернулся дядя, натуральный венгр,
Из Будапешта, где копал за брата.
А после Веру вызывали в центр,
И сообщили, что отец оправдан.

Что не шпион, не враг и не болтун,
И не сломался в пытках и угрозах.
В том довоенном памятном году,
Когда давился кровью на допросах.

Спасибо, люди, буду помнить впредь,
И эту память пронесу по жизни.
Выходит нужно в допрах умереть,
Чтоб доказать любовь к своей Отчизне?!

Эх, Вера, думай, взрослое дитя,
Когда державой управляет скотник,
Не праведник в фаворе, но угодник…

Пятилетки

Год сорок пятый, созиданья гимн, ушли на запад огненные тучи. Встаёт страна из пепла и руин, даёшь Донбасс, Майкоп с его горючим.
Даёшь чугун, прокат, сурьму и медь,  дымите ввысь, восставшие заводы. Пусть трактора грызут земную твердь, чтоб прокормить содружество народов.


Дети, диалоги

- Ада, ну куда ты, баламут! Не ребёнок, чай, уже шестнадцать. Скоро выпуск, дальше институт, может, хватит в клубе обжиматься?
- Мама, не утрируй, всё не так, ты сама была ли молодая? У меня кругом сплошной пятак,
разве что черчение хромает.

- Было, дочь, но больно вспоминать. Культ, враги, такие свистопляски. Мрак, аресты, боль, отец и мать. Молодость, в кроваво-чёрной краске.
Дочь врагов, потенциальный враг, так что не срослось по «хали-гали». Дом-работа, станция-барак. Юность? Сталин с Берией украли.

                ***

- Лёва, ты опять курил, босяк? Может, всё же хватит хулиганить! Ну, а кто окурком сжёг пиджак? Ах, ну да, подбросили цыгане.
Парни обзывались сиротой? Да таких, поди-ко, миллионы. И кончай водиться с гопотой, ведь закончишь, непутёвый, в зонах.

Верка-модистка

У Вайнеров (их два, согласно списка) была швея, барыга от ворья,
По ксивам Верка, прозвище - Модистка, жила пошивом нижнего белья.
История, забавная кобыла, порою переврёт само себя.
Увы, друзья, но и у нас так было. (от автора)

Путь к домовине, он порою долог,
Но есть охота нынче и сейчас.
Так Вера обшивала весь посёлок:
Пальто, жакеты, юбки под заказ.

Иной матроне, важной и капризной,
Подай немедля от Монро блузон.
У нас же высший класс и дешевизна,
Талант, ты скажешь? Безусловно, он!

Шитьё, вязанье - всё на совесть, с толком.
Полнит? Расставим. Душит? Разошьём.
- Ах, Верочка, вы добрый дух посёлка.
Берите, что вы, мы же не помрём?

И в садике дела стремятся в гору.
Душа для крох, иного не дано.
Загадки, сказки, пьесы, песни хором,
И благосклонно смотрят в Районо.

Вот так порой верстается Судьбы,
Людская книга, книга не простая,
Срок пребыванья? Как снежинка, тает…