Ах, бить нельзя, бить нельзя… Они же дети. Да кто ж спорит, – бить нельзя. Попарывать можно.
Исключительно за дело. В гомеопатических дозах с эффектом «Потом спасибо скажешь». Легонько орудовать в естественных границах жопы, разумеется. Жопа не голова, кроме грохота и говна в ней ничего серьезного, а воспитательный эффект налицо.
Вот раньше прямо с детства и попарывали. И все были несравненно добрее друг к другу. Никто с пушкой в школу не являлся, шлепнуть за «не дал списать». Нонсенс? Кстати, раньше детишки умными словами не кидались, но умных было больше, а торчков меньше. В разы…
А сейчас она, ей десять, а она мне: – Рандомно.
А сама часы не знает! Даже в тех, что с кукушкой путается. Вот где нонсенс.
Да-с, добрее были. Потому что этого дома выпороли, того, эту тоже, они в школу пришли, делятся впечатлениями, жалеют друг друга. Вот тебе и дружба, вот сочувствие и вовлеченность с самого детства. Так и прививается, а как же.
Раньше двойка, вторая и уже академически ноет пониже талии. И сразу, черт возьми, знания начинает от зубов отскакивать. Или будет отскакивать от жопы... Нет, были которые, нарвав пачку двоек, рвали страницы дневника. Но этим потом было хуже. И быстро учились, да…
А сейчас пороть нельзя, пороть нельзя. Только словом. Многие поверили и сложили славное доброе оружие. Получается, – остались только пряники. И слово.
Слово… Что слово?.. Сэ лэ о вэ о, а он по подворотням курит, негодяй. Хорошо если понимает, а если понимает, но чует безнаказанность? Ты ему слово, он тебе два. Ты два, он тебе поперек. Длань занес, – завоняло УК. Ударишь, может и телегу в полицию накатать. Скоро детский ООН видимо учредят.
Тогда ты к нему с пряником: – Брось курить, сынок, а я тебе велик.
– Ок, папа.
Алюминий, вилка на амортизаторах, двадцать тыщ, вся хуйня. Соседи донесли,– теперь дымит прямо на велике. Натюрморт. Ну и?..
А кабы я его ремнем слегка, он бы у меня еще и материться бросил и в музыкалку попросился на рояль иль балалайку.
Хорошо было в угол поставить, сладкого лишить, за ухо пожурить, на горох коленками. Помогало. Но теперь припишут истязание.
Один третьеклассник деньги у отца воровал, а валил на братишку с ДЦП. Ну аферюга же. Папаша его мало-мало выпорол. Тот штанишки подтянул, слезы утер и в дверь.
– Куда? – спрашивает.
– В травмпункт. – отвечает.
У мужика сердце сжалось: – Больно, малыш?
– Побои снимать.
Что ты думаешь? – теперь папаша сам ему платит. С учетом инфляции.
А одна училась из рук вон никак. Дедушка ей затрещину любя, а она набрала специальную горячую линию – убивают, мол, высылайте ОМОН с пулеметами.
Дед имел неприятный разговор и последнее китайское предупреждение.
А она гнет свое, – вот-вот на второй год загремит, а методов-то нет. Тогда бабушка зажала ее между ног, попкой кверху, а дедушка давай пятки ей щекотать – она щекотки боялась.
– Будешь учиться?! Будешь учиться?!
Пигалица поднатужилась, да как бзднет в старичка. Наповал. В общем, осталась на второй год…
А вы говорите не пороть, не пороть…