Дмитрий выставил на лавку 0,7 «Пшеничной», бутерброды, нарезанные грудастой Аленой, томатный сок, пластиковые стаканы. Борис Львович пригладил бороду, в глазах искорки. Дмитрий разлил по стаканам. Сели.
- Давай, Дмитрий, за знакомство!
  Бородач запрокинул голову, грузчик вывернул кисть, вылил свою порцию. Стали закусывать. Через пару минут Дмитрий понял, почему его новый знакомый сидел в рюмочной в одиночестве. Борис Львович так приседал на уши, что диалог просто был невозможен. А здесь к тому же уши свежие, незаезженные.
- Живем мы, Дмитрий, в таком дерьмовом мире, что не пить нельзя. Ты думаешь, я всегда пил? Нет, любезный, я на авиационном заводе инженером служил! Техническое образование у меня. В советском ВУЗе учился, тогда преподаватели за мзду оценки не ставили. Зарплата хорошая была, машина, на кооператив копил, мог себе хобби позволить. Потом – бац! Перестройка, девяностые! Вместо самолетов стали кастрюли да санки для детей производить! Зарплата – квартиру оплатить и с голоду не подохнуть! Какие уж тут увлечения. Только вот это.
  Борис Львович налил по второй, символически чокнулся, выпил, продолжил.
- Наши правители – хитрые люди! Себестоимость водки 5 копеек, пусть рубль по сегодняшнему. Продают – сам знаешь, в розлив дороже. Но зарплаты на нее всегда хватит – пей мужик, не горюй, вот тебе и развлечения, вот и ощущения. К 40 годам от водки болячки всякие вылезают, по врачам муторно ходить, нормально только за деньги лечить стали. Вот и глушишь боль алкоголем и дороги назад нет уже. К 60 годам – в гроб! Пенсии платить некому, сэкономили.
- Так живут же на пенсии.
- Не живут, а выживают. Хорошо, если дети помогают, а как не нажил, или пережил ребенка своего, тогда как? В богадельню, на зассанный матрац?
  Бородач налил себе третью, из-под набрякших век протекла слеза.
- Знаешь, бросай ты это дело, пока не спился совсем. Ты кем раньше работал?
- В МЧС, водолазом. – Брякнул Дмитрий и попытался вставить легенду.
- Я ведь раньше здесь жил, в … школу ходил, одноклассник тут рядом живет – Андрюха Горохов.
- Людей спасал? – Перебил Борис Львович.
- Приходилось, как же.
- Работа у тебя такая была – людей за деньги спасать. А не за что их спасать! Ни в одной цивилизованной стране люди так друг другу не относятся! Человек человеку – волк. Не наебешь – не проживешь. Жалкое существование и неустроенность оправдываем особым путем, особой статью, понимать не надо – только верить!
  Бывший советский инженер налил снова и дальше пил один, не заморачиваясь этикетом.
- Нет в нас никакой духовности! Кто у нас про нее сказки складывал? Писатели – сплошь дворяне, помещики, игроки рулеточные! Запахнутся в халат, винца дернут у печки и давай пером скрипеть о широте души русской, тройке с бубенцами! А ты пойди, лошадок  в двадцатиградусный мороз запряги, рожу на ветру поморозь! Была, может, духовность в начале 20 века, во время войны великой, да вся вышла – с водой и младенца выплеснули. Сейчас живем, пьем – чего еще надо. Все также оправдываем рабское свое существование непротивлением злу из-за страха и лени. Тешим себя – вот загонят русского медведя в угол, ужо мы им покажем! Умрем как один, костьми ляжем. Да, с пушечным мясом и царским и советским генералам повезло.
  Старинная русская забава интеллигенции, понял Дмитрий. Кто виноват и что делать. Пока Борис Львович душу наизнанку не вывернет, о ближнем своем – таком же алкоголике Горохове и не вспомнит. Только бы не отрубился к тому времени – хлещет не закусывая, хотя водка, как смазка – вон как шестеренки в мозгах закрутились. Надо форсировать душеизлияние.
- Почему у нас вот так все, дядя Боря? Через жопу?
- Ты еще спроси, почему люди у нас не летают как птицы? Почему при царях морды били, розгами секли, при Советах красные командиры солдат на пулеметы бросали, чтобы никому не нужный городишко к 1 мая или 7 ноября непременно взять? Почему сейчас начальник хамит подчиненному в полной уверенности, что право имеет? А недавнее быдло, внезапно разбогатевшее, считает вправе в самолетах дебоширить, людей опасности подвергать?
  Я вот как думаю: много факторов определило сознание русского человека – и барина и холопа.
  Первый – географический. Умудрилась Россия образоваться на стыке Европы и Азии. И нет, чтобы все хорошее – это трудно, проще все наихудшее перенять. С запада – индивидуализм в крайней стадии – каждый сам за себя, человек человеку волк. С востока – хитрость равную лицемерию – я слово дал, я его и забрал. Европа и Азия – две ягодицы, а страна наша между ними.
  Второе – климат. Полгода зима, полгода именно выживаешь, мозги тупеют, тело оплывает, а лень – она заразная. Летом уже и работать не охота, зато украсть милое дело. Климат и спасал от захватчиков всегда, главное отступить вовремя и морозов дождаться, тогда сами убегут.
  Третья – территория. Вроде центр один, а до царя, как до бога. А на местах свои царьки не плошают. Их задача по вертикали передать наверх заветные цифры – при нас, мол, и пшеница лучше колосится и рожь ржится и народ более лучше одевается. Будь вождь хоть архисправедливым, реалии на земле как проверишь? Вот свита вождя и танцует.
  Но самый главный фактор – психологический. Тысячу лет в русских культивировали раба. Чтобы там не говорили про неэффективность рабства – все это на родине Адама Смита. У нас давно решили – рабами управлять легче, а что до экономики, так кормить раба надо меньше, а продукт труда делить на самом верху, избранными для избранных, тогда и КПД будет ого-го!
  И вот как получилось в последние сто лет – избранные вдруг из грязи да сразу в князи. Еще грязь за ушами, а вынь да положь уважение, что хочу, то творю, бабла не мерено. Вчерашний раб – самый беспощадный деспот. Вот и топчет людей, пытаясь в себе раба затоптать. Чем больше ногами двигает, тем больше в своем дерьме тонет. Мало того, ему очень страшно снова в прежнее состояние упасть, поэтому он должен лизать пятку той ноги, что его топчет.
  Совсем мозги проспиртовал Львович, заключил Дмитрий. Хотя про вчерашнего раба – это в точку. Привет недомерку Пантелееву. Все же на объект надо выводить. А Борис Львович как угадал, только оценка содержимого своей черепной коробки была иная:
- Что, не пропил мозги еще дядя Боря? – И бороду в бутербродных крошках к верху…