Мы вышли к величественному холодному зданию главного вокзала, чья давящая основательная индустриальная тяжеловесность стен и крыши разбавлялась суетливым мельтешением сотен людей внизу. Прямо перед входом на вокзал, на площадке, которой оканчивалась каменная лестница, стоял памятник позабытым героям войны. Головы солдат были разукрашены вандалами и заляпаны голубиным пометом. Почему-то мне подумалось о том, что убийцам, пусть даже и убивающим за правое дело, памятники ставят гораздо чаще, чем людям прославившимся в любой другой области. Сжав в кулак влажную ладонь, я вспомнил о том, что и сам теперь  принадлежу к числу тех, кто «достоин памятника», хотя вряд ли мне светит подобная участь.

Пару кварталов назад, Плут снова оставил меня на улице, а сам забежал в продуктовый магазинчик и вернулся оттуда с двумя лимонами и бутылкой воды. Посредством этих нехитрых средств я сумел отмыть руки от крови в соседнем дворе, потому что дальше разгуливать так было опасно, особенно на вокзале, где всегда было полно полиции.

Когда я вымыл руки, я увидел около урны выброшенную кем-то тетрадь. Кажется это были конспекты какого-то нерадивого студента, видимо недавно сдавшего предмет и выкинувшего все заметки по теме за ненадобностью. Я поднял её с земли и отыскал то, что мне было необходимо - несколько чистых листов, оставшихся ближе к концу тетради. Я вырвал их, пока Плут не видел меня, стоя на стреме возле входа во двор, и, достав одну из своих ручек, начал заполнять бумагу ровным убористым почерком, тщательно выводя одну и ту же фразу «Спящий умер, Спящий умер, Спящий умер» и тут же исправляя её, дополняя коротким словом «не». Грязная бумага размокала под моими пальцами, я так торопился, что даже не успел толком вытереть руки. Бумага расползалась, рвалась, потому что от волнения и желания все исправить я давил на ручку очень сильно.

Понятия не имею чего я ожидал. Возможно я хотел открутить время назад, как раз к моменту убийства, может быть с небес должен был спуститься ангел, способный воскрешать мертвых, а может быть ничего масштабного бы и не произошло, но вот для всех окружающих эта ситуация бы изменилась, да так что еще и никто бы ничего не заметил.

- Ты что делаешь? – прошипел на меня подошедший Плут, явно не одобряющий то, что увидел.

- Я ищу выход! – прикрикнул на него я, не переставая писать и вносить правки. – Мало ли что ты там задумал со своим вокзалом! Почему не попробовать? Ну что мы теряем?

- Ты идиот? – вполне серьезно спросил меня Плут, после чего подошел, вырвал из рук листки и отбросил их подальше. – Да у тебя силенок не хватает, чтобы хозяина собственной квартиры развести, а ты хочешь вот так просто изменить то, что натворил? То что наверно случалось последний раз лет эдак пару-тройку веков назад? Хватит! Нет времени на глупости. Больше не делай так. Не предпринимай вообще ничего сам, делай только то, что я тебе говорю!

Я пристыжено кивнул, признавая правоту наставника.

И вот мы стоим на привокзальной площади. На руках моих больше не было крови, по крайней мере в буквальном смысле, но я все равно не мог отделаться от противного ощущения, что все полицейские, да и просто люди, смотрят в нашу сторону, так, как будто у меня на лице проступила каинова печать.
Какая-то вокзальная гадалка уставилась прямо на меня, сощурив цепкие глаза, и я готов был поклясться, что она что-то разглядела.  Не исключено, что виной тому были её способности, в которых я почему-то не сомневался. Наверное то, что я совершил, оставляло заметный след в ауре или что там эти гадалки видят. Я хотел указать Плуту на эту старуху, но та быстро ушла в другую часть площади, остановившись возле чернявого парня с серьгой в ухе, который наверное крышевал её маленький бизнес. Они стали беседовать о чем-то, мне показалась даже, что цыганка кивала в нашу сторону, но разбираться времени не было, мы уже проходили через систему металлодетектеров на входе.

Плут быстро шагал куда-то вперед, хотя я успел понять, что направляемся мы явно не к железнодорожным путям и не к кассам. Я хотел спросить наконец, куда и зачем мы двигаемся, потому что эта ситуация, когда я не знал наших дальнейших планов, уже начинала меня доставать. Но стоило мне открыть рот, как я застыл на месте как вкопанный, остановившись возле газетного киоска. На прилавке перед продавцом лежал местный таблоид с грязненькой картинкой и бесстыдно сиял орфографической ошибкой, прямо на первой странице, как раз под одним из главных заголовков. Я перевел взгляд чуть в сторону, борясь с силой, что тянула меня магнитом в сторону ларька, но легче от этого не стало. В другом издании ошибка закралась в прогнозе погоды на ближайшую неделю, который обещал стойкую жару еще в течении долгого времени. Я весь вспотел, но теперь вовсе не от обещанного пекла и душного вокзального воздуха.

Я честно сдерживался сколько мог. Но одержимость размазала мою волю по стенке, нисколько не заботясь о том, что у меня сейчас есть заботы поважнее.

Например выжить.

- Дайте пожалуйста вот эту газету. Да. И тот журнал тоже. Нет, не один, я хочу взять все. Все что есть.

Ошибки плясали перед глазами. Их было много, очень много, кому как не мне знать о том, как плохо работали корректоры в общегосударственных, а особенно в местных изданиях. Мне хотелось волком выть, от того, что какая-то часть моего сознания понимала как это все нелепо, опасно и неуместно, но голос разума тонул в потоках оглушительного «Исправь! Исправь! Исправь!». Наверное примерно так себя чувствуют наркоманы во время ломки. 

Плут схватил меня за руку в тот момент, когда я уже почти передал деньги.

- Простите моего друга, он немного забылся. Извините, но мы должны бежать, можем опоздать на поезд, - сказал он удивленному этой сценой продавцу.

Он потащил меня прочь от ларька, но я вырвался у него из рук, и ринулся к прилавку, готовый схватить эту чертову макулатуру и утащить не оплатив, чтобы забившись куда-нибудь в угол исправлять и исправлять ошибки, до тех пор пока рука не затечет, а глазах не начнет рябить от букв и символов.

- Да что с ним такое? – спросил испуганный отшатнувшийся продавец. – Да уймите вы уже его! И вам кстати нужно совсем в другую сторону, поезда отходят с той части вокзала!

Я шипел и плевался слюной, а Плут снова схватил меня и потащил прочь, бормотал продавцу какие-то извинения.

- Пусти! – процедил я сквозь сцепленные зубы. Дыхание участилось, в ушах гудело, перед глазами все плыло. Я чувствовал быстрый бой сердца, кровь пульсировала так, словно я только что пробежал стометровку.

Поняв, что просто так со мной не справится, Плут быстро стащил с шеи галстук и быстрым движением обвязал как повязку вокруг моих глаз. Я слышал, как вокруг собирались люди, заинтересованные этой нелепой сценой. 

Но все-таки этот, в других обстоятельствах показавшийся мне наверное забавным, способ возымел свое действие. Я понемногу начал успокаиваться, жар прошел, в голове начало прояснятся. Плут вел меня куда-то за руку с завязанными глазами и грязно ругался шепотом.

- Прости, - сказал я ему севшим голосом. – Это сильнее меня. Я ничего не мог сделать.

- Удивительная штука, да? Дары от нас уходят, а одержимость остается. И даже усиливается. Сеть лихорадит, она сейчас натянута как струна готовая лопнуть и…

- Что тут происходит? – пробасил какой-то подошедший человек. В его интонациях было что-то от казенной уверенности, это явно был не праздный зевака.

- Послушайте, это мой двоюродный брат, у него случился приступ паники, с ним иногда так бывает в людных местах.

- Что-то подозрительно все это. Доставайте документы!

Предчувствия не обманули меня. Это был полицейский.

- А мы можем как-нибудь обойтись без всего этого? – спросил Плут у законника. - Мы действительно торопимся. Я собирался отвезти его в больницу. За город. Ну вы понимаете, в ту самую больницу. Устал уже терпеть эти его выходки. Больной родственник это такая обуза… то есть, братик, нет, ты пойми меня правильно, это я в запарке так сказал, - а вот это уже мне. - Тебе просто нужно немного отдохнуть, доктора во всем разберутся. Так мы можем пройти? Поезд уже совсем скоро!
Кажется Плут пустил в ход все свое обаяние и природный дар убеждения. Но наши дары таяли, а кто знает насколько эти таланты были развиты у Плута вне Клубной жизни?

- Я прошу вас достать документы. Думаю вам лучше проследовать за мной.

Полицейский потянулся за рацией, я слышал как кто-то спросил через шорох помех «Ну что у вас там?»

- Пока неясно, - бросил в рацию он.

После Плут произнес еще что-то, но уже шепотом, я ничего не смог разобрать. Потом оттащил меня в сторону, куда-то где было меньше света и ощутимо воняло дерьмом, наверное в район вокзального туалета. Полицейский неотступно следовал за нами. Потом я услышал шорох купюр и удаляющиеся шаги стража порядка.

Слава коррупции!

- Придурок! Ты не мог себя сдержать хотя бы один долбанный раз? – сказал он с грустным осуждением, стаскивая галстук с моего лица. Впрочем по его интонациям было ясно, что он сам прекрасно знал ответ на свой вопрос.

Я начал что-то мямлить в ответ, но Плут перебил меня:

- Может мне бросить тебя к черту прямо тут?

Я осекся. Мне стало очень, очень, очень страшно.

- Нет! – крикнул я, испугав выходящего из кабинки парня. – Ты не можешь так поступить!

- Почему? – поинтересовался Плут, будто бы взвешивающий в голове все «за» и «против».

- Потому что… Потому что мы друзья и… и ты в ответе за меня как наставник и… и я могу быть полезен. Мы вместе влезли в это и… - я с ужасом понимал, что я действительно являюсь для него обузой, путающимся в соплях новичком, обладающего к тому же столь неудобной одержимостью, которая может вылезти в любой момент.

- Нет. Я не брошу тебя, потому что я сентиментальный придурок, такой же глупый как ты. Пойдем. Будь внимательней, следи за этой… за этой своей дурацкой привычкой!

Плут сплюнул и мы вышли в зал. Теперь я предусмотрительно зажмуривался всякий раз, когда мы проходили мимо любых вещей, где было большое количество текста, будь то объявления, реклама, расписания и конечно ларьки по продажи прессы. Это было не очень удобно, но я справлялся.

Наконец мы вышли туда, куда добирались с самого начала. Это было полуподвальное помещение, отведенное под камеру хранения. Плут бросил помятую бумажку на стол перед ветхим старичком-служащим и сказал:

- Ячейка номер двести четырнадцать. И умоляю вас, давайте побыстрее, мы очень сильно опаздываем.

Старик предложил нам следовать за ним, видимо для экономии времени. Когда служащий ушел, Плут открыл нужный железный ящик и вытащил из него кожаную сумку и небольшой револьвер.

- Что в ней? – спросил я.

- Наш билет в рай. Вернее наоборот - билет на эту грешную Землю, если быть точным.

Плут положил оружие во внутренний карман перекинул сумку через плечо, и я услышал как там звякнуло что-то стеклянное.

- Мне тоже нужно оружие! Там есть еще один ствол? – я хотел также обезопасить себя. Новая игрушка Плута добавила мне спокойствия и я хотел закрепить это состояние.

- Ты умеешь стрелять?

- Нет, но…

- Тогда заткнись и не донимай меня больше глупостями! Пошли.

Когда мы подходили к выходу из подвала до нас донеслись звуки ругани. Затем мы увидели, как стоя перед столом служащего несколько дюжих смуглых ребят тыкали пальцами в отдел с камерами и еле выговаривая слова пытались объяснить, что им срочно нужно попасть внутрь. Они сильно жестикулировали, кричали и трясли перед стариком черно-белыми распечатками с нашими фотографиями, а тот только растерянно мотал головой, явно не понимая что здесь понадобилась этой группе агрессивных цыган.

Но надо отдать старику должное, он не торопился пускать парней дальше, пытаясь пригрозить им вызовом полиции – это явно был человек старой закалки, многое повидавший на своем веку.

Увидев все это Плут тут же нырнул за угол,  а я ненадолго зазевался и успел увидеть как по лестнице тяжелыми шагами спустился Циклоп. Его огромная фигура возвышалась над бандитами как горный пик, посреди невысоких холмов, ну а сухонький сгорбленный старичок на его фоне так и вовсе выглядел едва ли не карликом.

Циклоп посмотрел на меня и страшно улыбнулся. А я просто стоял и глядел на него, не в силах пошевелится, как кролик завороженный удавом.

Гигант двинулся мне навстречу, а когда служащий попытался преградить ему путь, он, просто положил ему на голову свои огромные лапища и вдавил глаза вглубь черепа большими пальцами. Это не заняло у него много времени, но мне показалось, что прошла вечность. Циклоп не торопился. Он с наслаждением, погружал с пальцы в глазницы агонизирующего старика, словно бы растягивая удовольствие от убийства перед основным блюдом. Все это время он не отрывал от меня взгляда, хищная улыбка не сходила с его лица.

- Быстрее! – заорал Плут и я сбросил с себя это оцепенение и кинулся за ним вглубь лабиринта железных ячеек. Только когда мы убежали достаточно далеко я понял, что это  помещение, скорее всего не имело другого выхода и мы оказались заперты в этом подвале как в мышеловке.

Плут вытащил револьвер и присел у одного из шкафчиков, прижавшись к металлу спиной и стараясь не дышать. Я расположился рядом, пытаясь унять паническое желание сорваться и бежать, бежать вперед не различая дороги прямо в лапы к нашим преследователям. Сердце было готово выскочить из груди.

Сквозь щели между ящиками я видел как Циклоп раздает указания своим отморозкам и те расходились по коридорам, доставая короткие деревянные дубинки, поскольку видимо другого оружия они не могли пронести через метеллодетекторы. Сам одноглазый остался стоять у выхода, преграждая нам путь наружу.

Плут побледнел и вцепился в свою сумку как в самое дорогое сокровище в мире. Револьвер, который он прижимал к груди выглядел бесполезной игрушкой, людей было слишком много, и еще мне казалось, что далеко не факт, что пули могли бы остановить Циклопа. А тем временем цыгане подбирались к нам все ближе, отпуская на ходу какие-то веселые комментарии на своем языке.  Было ясно, что они абсолютно уверены, что нам не выбраться отсюда.

И тут я заметил на стене рычажок пожарной тревоги под стеклом. Времени на объяснения своего плана у меня не было, я просто вскочил, разбил кулаком стекло и рванул рычаг вниз.

Зазвенела сигнализация, загорелись  красные лампы, указывающие направление к выходу, а с потолка полилась вода. Плут вытаращил на меня глаза, с явным намерением убить на месте, но сделать уже ничего не мог. Бандиты ненадолго растерялись, отвлекшись на звон, и я, воспользовавшись их замешательством, потащил Плута за собой. Под мощными струями воды нас никто не заметили и мы остановились только тогда, когда до стоящего за углом Циклопа оставалось не больше нескольких метров.

Сквозь разрывающий уши перезвон, я слышал как гигант отряхивается и фыркает, как попавшая под дождь собака. Сверху доносились крики людей и я искренне надеялся в тот момент что чутье меня не подвело и рассчитал весь свой план правильно, если конечно ту глупость, что я  сделал можно было назвать планом.

Слава Богу все случилось именно так, как я предполагал. Из зала вниз по лестнице бегом спустились несколько патрульных, пытаясь разобраться в том, что произошло.

Цыгане всем гуртом выскочили им навстречу  и охранники, увидевшие труп, принялись валить их на землю лицом вниз, выворачивая руки и надевая наручники. Циклоп стоял посреди всего этого бардака даже не шелохнувшись, подняв окровавленные ладони вверх.

Один из полицейских держал одноглазого на мушке, в то время как остальные были заняты бандитами и что-то угрожающе кричал. Я наблюдал всю эту картину из-за угла, выжидая нужный момент.

Циклоп тем временем спокойно и медленно не опуская рук пошел прямо навстречу трясущему оружием патрульному. Когда до того оставалось всего пара шагов, амбал одним ловким броском кинулся вперед и провернув отточенным движением захват сломал полицейскому руку в районе локтя.

Когда охранник закричал, я бросился к выходу, дернув Плута за собой. Опешившие от такой прыти гиганта патрульные поднимали пистолеты, целясь в Циклопа, кто-то вскакивал с лежащих налетчиков и те, тут же воспользовавшись ситуацией, начали вырываться и хватать стражей порядка за ноги, пытаясь повалить на пол. Завязалась масштабная драка, прозвучали первые звуки выстрелов. Циклоп палил по охранникам, дырява им головы, нисколько не боясь задеть своих. Одного из подскочивших патрульных он просто впечатал рукой в стену, разбив тому голову о мокрый кафель. На ходу Плут несколько раз выстрелил из револьвера, не особо целясь, стараясь скорее не убить, а хотя бы просто испугать, задержать преследователей.

Каким-то чудом нам удалось проскочить через весь этот ад, состоящий из дерущихся тел, мы выбежали в основной зал и быстро смешались с орущей толпой. Циклоп заревел и кинулся за нами вслед. К камерам хранения из разных концов вокзала бежали новые полицейские, видимо вызванные в качестве подкрепления. Но также в нашу сторону двигались и еще несколько цыган, которых на вокзале оказалось куда больше, чем я мог себе представить.

С трудом продираясь через толпу, едва ли не глотая воду мы наконец пробились в относительно свободное место и побежали к выходу. Где-то вдалеке на улице уже начинала выть сирена пожарной машины. Циклоп преследовал нас, с легкостью распихивая людей в стороны, он двигался вперед с неотвратимостью ледокола посреди полярных льдов, с неотвратимостью самой смерти. Расстояние между нам быстро сокращалось, я вовсе не был уверен, что мы успеем добраться до выхода, но мы все-таки выскочили на улицу, успев на ходу отбиться от пары бандитов предупредительными выстрелами в воздух.

Там мы тут же ринулись на другую сторону дороги, рискуя попасть под проносящиеся мимо машины. Плут обернулся, чтобы выстрелить в Циклопа еще раз, но в револьвере закончились патроны, а одноглазый нагоняя нас огромными прыжками уже пересекал проспект. Но тут случилось чудо, иначе я не могу назвать то, что произошло.

Из-за угла на всех парах выскочила огромная пожарная машина и задела бегущего гиганта крылом, не успев затормозить. От удара Циклоп отлетел далеко в сторону и втемяшился спиной прямо припаркованную машину, стоящую у обочины. Раздался громкий хруст разбившегося лобового стекла, запищала сигнализация, пожарные высыпали на улицу, пытаясь разобраться в произошедшем. На дорогу из-под пальто одноглазого стекали струйки крови.

Не веря в собственную удачу мы поспешили скрыться в лабиринте узких переулков.

***

- Виу-виу-виу! Быстрей-быстрей! Там пожар! Бдыщь! Бдыщь-бдыщь! О нет, Боже мой! Мы сбили человека! Скорее медика сюда! Брым-брым-брым, всем стоять это полиция! Что тут случилось?

Псих игрался с машинками и солдатиками, сидя прямо на ковре в квартире Умника. По дороге сюда он подобрал где-то на улице кулек с игрушками и не спрашивая разрешения у Седьмого прихватил их с собой. Эти игрушки увлекали его явно больше, чем проводимое Инспектором расследование.

Седьмой внимательно осматривал убранство комнат, пытаясь отыскать какие-то знаки, намеки, которые бы пролили свет на всю эту странную историю. Очень уж много во всей ситуации было подозрительных совпадений, больше всего из которых его волновал тот факт, что в один момент в городе не оказалось никого, способного заделать бреши в Сети.

Удивительно, но в квартире не было следов лихорадочных скорых сборов, о том, что бегство Умника был очень внезапным и незапланированным говорил только оставшийся включенным проигрыватель, царапающий пластинку видимо уже пару суток. 

Седьмой не находил ровным счетом ничего, за что можно было бы ухватится. Умник сбежал не просто так, наверняка он узнал и предвидел что-то, что напугало его достаточно сильно, чтобы все бросить и уехать подальше, но что именно?

- Что ты видишь здесь? – задал Ткач вопрос Психу.

- А? – растерянно переспросил тот, ненадолго отвлекшись от игры. А затем снова начал возить по ковру машинки, сопровождая эти действия бессмысленными звуками.

- Прекрати баловаться. Мне нужна твоя помощь, твой совет.

- Эй! Дядя Трисмегист, тут кажется вы самый умный, а не я. За советами надо к Умнику обращаться. А… ну да… он вроде уехал, верно? Хыхы…

- Псих, пожалуйста. Я не могу разобраться. Скажи, что необычного ты тут видишь? Я прошу тебя ответить. Ну мы же как Холмс и Ватсон, помнишь? Давай поиграем в детективов, - терпеливо продолжил Седьмой.

Псих закатил глаза и нехотя отложил игрушки в сторону.

- Да что я тут могу видеть? – Псих начал говорить нарочито скучным голосом, растягивая слова, наверное пытаясь передразнить интонации хозяина квартиры. – Я Умник, бебебе, я читаю книжки без картинок, у меня очки и огромный кот, я важный и надутый как индюк.

- Кот? – переспросил Седьмой. – Ты сказал кот, верно?

- Ну да. Алистер. Огромный такой черный котяра. Он его у Кошатницы купил. Есть у нас такая сварливая карга одна, пропахшая кошачей мочой. Она таких кисок делает и продает… ну таких… сообразительных. Они еще это… хм… ну там охраняют, помогают типа. Может еще тапочки в зубах носят или кофе варят, я не в курсе если че.

- И где по-твоему этот кот сейчас?

- Да у неё же наверное. Вряд ли его Умник с собой взял, он вишь как торопился! Видишь? Дверца шкафа приоткрыта, понимаешь? Дверца шкафа приоткрыта! И на кровати складки на покрывале. Да он же двинутый на порядке был, для него такое вот и есть всамделишный бардак. Кстати да… дверца шкафа!

Псих кинулся к платяному шкафу и вывалил на пол с несколько шляп с верхней полки и сев на пол начал придирчиво их оглядывать, выбирая пополнение для своей коллекции головных уборов. Но кажется все эти шляпы были слишком скучного для него фасона. Тогда Псих вытащил из кармана две вязанные еврейские кипы – черного и белого цвета и стащив с головы берет стал примерять то одну то другую.

- Ты знаешь, где она живет? Кошатница?

- Дядя Трисмегист хочет допросить кошку? Эм… а кто из нас тут Псих вообще?

- Да ты прав… - задумчиво проговорил Седьмой и перекинул трость из одной руки в другую. – Пожалуй это не лучшая идея. К тому же у нас явно нет на это времени. Хотя… Псих, я хочу поиграть с тобой в одну игру.

- В игру? – в голосе умалишенного появилась заинтересованность. Так и не сумев сделать выбор он нацепил обе кипы одну поверху другой и повернулся лицом к Седьмому.

- Да, - продолжил Инспектор. – Игра называется «Умник и Алистер». Я как будто кот, а ты как будто Умник. Будем делать то, что делали они два дня назад вечером. Понял? Ну давай начнем. Мяу.

Псих сперва видимо не понял, чего от него добиваются, но затем его лицо просияло и он коротко рассмеявшись напустил на себя нарочито серьезный вид и приподнялся, изображая хозяина квартиры.

- Мяу-мяу-мяу, - Седьмой сделал жест рукой, будто бы он облизывает лапу, не сводя с Психа внимательных глаз.

Выпятив грудь и живот вперед, видимо изображая солидность, безумец начал ходить по комнате приговаривая «Ах какой ж я умный! Ух какой я важный! Бубубу!».

Седьмой мяукнул еще несколько раз и довольно зажмурился, достаточно талантливо отыграв кошачью мимику. Псих подошел к проигрывателю и передвинул иглу к началу пластинки, после чего прикрыл глаза и повадил рукой в воздухе, будто бы наслаждаясь музыкой. После Псих двинулся к книжному шкафу и стал потирать подборок, словно бы решая какую именно книгу взять с полки. Остановив свой выбор на томике «Мифы и легенды народов Южной Америки» он потянулся чтобы взять его, но тут же одернул руку.

- Эй! Оно меня не пускает. Как будто током бьется!

- Хм… Наверное Умник хотел оградить свои книги от чужих рук. Какой-то охранный заговор. Скорее всего он думал, что сможет вернутся. Попробуй теперь, - Седьмой легонько стукнул тростью по полке и одними глазами предложил Психу продолжить. Тот неуверенно протянул руку к шкафу и таки сумел достать нужный томик, снова возобновив свои клоунские, пародийные движения.

Блаженный подошел к столу и положив книгу на стол, начал перелистывать страницы, делая вид что читает. 

- Предупреждаю, Умник может делать это оооочень долго, - хихикая уточнил Псих.

- Давай ты просто остановишься на той страниц, на которой мог бы остановится он, и мы продолжим, хорошо? Мур-мур-мур…

- Давай, - сумасшедший легко перелистнул книгу на якобы случайную страницу и опять подошел к шкафу.

Теперь он снял с полки старое издание «И-цзина» и вернулся к столу уже с ним. Раскрыв новый том, Псих вытащил из ящика стола ароматическую палочку.

- Эм… Мне нужна зажигалка и монетка.

- Держи, - Седьмой тут же протянул Психу все необходимое.

- Дядя Трисмегист! У котов нет денег и зажигалок! Играй честно. Ну хотя ладно. Давай дальше.

После этого большой ребенок поджег палочку и по комнате разлился аромат сандала. Затем Псих шесть раз подряд подкинул монетку и нарисовал на листе бумаги какую-то фигуру, явно совершенно не понимая смысла своих действий.

- Все! Больше не могу! – Псих оттолкнулся руками от стола, отпрыгнув назад и перевернув стул. -  Быть Умником это просто невыносимо скучно! Давай теперь поиграем во что-нибудь другое. Может в догонялки?

- Да. Да дружок, теперь мы поиграем в догонялки, - проговорил Седьмой, осмотрев гексаграмму. Видимо ему не требовалось никаких пояснений к ней, потому что Ткач после всего одного беглого взгляда направился к выходу. – Пойдем. Мы будем играть в игру «Догони плохого дядю». Ты со мной?

- Ну конечно! – весело отозвался безумец. – Обожаю догонять плохих дядь! Особенно если приходится еще и убивать их. Хехехе…

Седьмой и Псих вышли из комнаты.

***

Плутая по городу, мы наконец оказались в одном из достаточно тихих и безопасных районов. Здесь практически не было граффити и шпаны, улицы были чистыми и спокойными. Правда возле одного из новых домов я все-таки увидел парня с ирокезом в кожаной куртке с заклепками. Этот панк еле водил по сторонам мутным взором, кажется он был основательно обдолбан и вообще едва понимал где находится. Даже здесь город все равно оставался городом – неприглядным, грязным и гадким, прямо как этот паренек.

- Куда мы теперь идем? – даже зная, что Плут вряд ли станет отвечать я все продолжал и продолжал задавать вопросы. Влажная одежда уже успела высохнуть под палящим солнцем, оставив на коже неприятную испарину.

- Его зовут Добряк. Он живет здесь, совсем рядом. И кстати да… Ты здорово придумал там – на вокзале. Это было рискованно, но сработало, - наставник неожиданно обрадовал меня ответом и похвалой.

- Это человек Клуба? Но разве мы не должны держаться сейчас от них подальше?

- Все верно. Но он давно уже как бы вышел из Клуба. Он просто не захотел иметь с Клубом никаких общих дел, что наверное очень правильное решение, если хотя бы взглянуть на нас с тобой.

- Он нам поможет?

- Не сможет не помочь. Это его одержимость. Он никому ни в чем не может отказать. Крайне неудобно. Но с другой стороны его дар хранит его – ему никто не может навредить. Хотя теперь, когда Сеть трещит по швам, я не знаю, работает ли еще это.

- Как он сможет защитить нас? – спросил я, когда мы поднимались по небольшой лестнице к двери с домофоном и камерой. Панк на другой стороне улицы тупо уставился на нас, явно сражаясь с приступом неожиданно подкатившей тошноты.

- Он? Никак. Но он может направить нас к тому, кому это по силам. Я искренне надеюсь, что сейчас Добряк дома – потому что если нет… Черт. Это и еще больше усложнит нашу и без того непростую задачу, - Плут набрал нужный номер квартиры и мы принялись ждать ответа хозяина.

На гудки никто не отвечал. Это заставляло нервничать.

- Что у тебя в сумке? – задал я новый вопрос, чтобы хоть как-то убить время в ожидании ответа.

Плут хотел ответить, но тут из домофона раздался приятный мягкий баритон.

- Плут! Ах ты скотина эдакая, неужто решил навестить друга? И ста лет не прошло. Кто это там с тобой? Ладно, поднимайтесь давайте, я как раз чайник поставил.

Издав пиликающий звук дверь отворилась.

Уходя мы не увидели, как панк, достал из кармана две небольшие черно-белые фотографии. Он пытался сфокусировать на них взгляд и когда ему это наконец удалось, он достал из кармана небольшой ножик-бабочку и пошел к дверям. На полпути он остановился, будто бы прикинув про себя что-то и потянулся в карман за сотовым.

***

Дверь нам открыл одетый в халат пухлый мужчина с очень добрым, открытым лицом. В компании таких людей как-то невольно расслабляешься, было видно, что он мог найти общий язык с любым человеком и легко уладить любой возникающий конфликт. Но вряд ли в нашем случае его способностей бы на это хватило.

- Плут! Сукин ты сын! – Добряк радушно обнял гостя прямо с порога. – Я уж думал я тебя не увижу, совсем позабыл про старого друга. Как там твои ребята из приюта? Им понравились те подарки, что я по знакомым насобирал? А это кто? Он из наших?

Плут кивнул.

- Я Добряк, - сказал мне хозяин, протягивая руку. – Ты извини, что я по-домашнему, лень было штаны натягивать.

- Корректор, - представился я и оглядел прихожую. На обоях, теплой пастельной расцветки было вывешено много детских рисунков, в аккуратных рамочках. Тут же висело несколько фотографий, на которых рядом с Добряком была красивая женщина и маленькая рыжеволосая девочка.

- Новенький, да? Ой, парень вот тебе мой совет, не имей со всей этой дрянью никаких дел. Они тебя научат… будут разные сделки, схемы предлагать. Пошли их к черту пока не поздно! А то будешь как Плут – а быть Плутом радости мало, доложу я тебе. Так, вы пока проходите в гостиную, а я чай занесу. Голодные? – хозяин скрылся в глубине квартиры и загремел на кухне чашками.

- Кстати, я тут недавно такую вещь открыл – оказывается в нашей хлебопечке можно еще и кексы с изюмом готовить! – доносился с кухни его голос. - И вы как раз вовремя, они даже не остыли еще. Чай и выпечка – ну что может быть лучше верно? Хотя я знаю! Лучше может быть только выпечка с глинтвейном, ага! У меня вроде гвоздика еще не кончилась, так что если вы чуть-чуть подождете, то…

- Добряк! – Плут перебил его и зашел на кухню. Я последовал за наставником. – Добряк, у нас нет на это времени. Совсем. Мы серьезно влипли.

Включив печку и наливая в кастрюлю вино хозяин сделал вид, что ничего не произошло.

- Пожалуйста, скажи, что мне это послышалось, - сказал Добряк не повернувшись к нам и с сосредоточенным видом отсыпая из пакетиков специи в красное варево.

- Не послышалось. Спящий мертв. Спящий мертв и все думают, что его убили мы.

Услышав это Добряк, уронил в кастрюлю полный пакет корицы. Затем медленно повернулся, запахнув халат.

- Так. Пошли вон отсюда. Оба! – хозяин наверное хотел выглядеть угрожающе, но это была явно не самая сильная его сторона, поэтому выглядели его потуги достаточно жалко.

- Ты не выгонишь нас, - уверенно произнес Плут и по лицо Добряка перекосило так, словно бы он съел лимон.

- Ты не выгонишь нас, - повторил Плут. - Мы уйдем сами. Очень скоро. Но перед этим, нам потребуется твоя помощь. И ты нам её предоставишь.

Добряк разве что не плакал от обиды. Любой другой на его месте уже вытолкал бы нас взашей, но одержимость брала свое.

- Гад! Прекрати делать это со мной! У меня семья, ты - сволочь!

- Извини, но у нас нет другого выхода.

- Хорошо. Дай мне хотя бы позвонить им. Сеть полетела, верно? А еще подумал почему это вдруг меня обругала с утра спятившая старуха на улице. Все рушится.

- Давай, звони. Но только быстро. И ты не сдашь нас.

- Я и без этого не стал бы так поступать, в отличие от тебя – мрачно  проговорил толстяк.

Добряк переместился в гостиную и набрал номер на телефоне. Он кусал ногти и все время нервно поглядывал на нас.

- Роза? Роза? Ты слышишь меня? Послушай – это очень важно! Ты срочно должна забрать Диану из школы. Срочно! Нет. Я потом все объясню. Дорогая – это очень важно. Забирай её и идите домой. НЕТ! Никакого метро! Только не на метро! Вызови такси. Да. Пожалуйста, сделай это скорее. Не волнуйся. Я люблю тебя. Да.

Добряк положил трубку и ненавидяще уставился на Плута, когда мы вошли в комнату.

- Плут, если в тебе осталась хотя бы капля человеческого, то ты быстро получишь то, зачем пришел и покатишься ко всем чертям.

- Прости, что впутываю тебя во все это. Я все компенсирую, как только смогу. Но сейчас ты должен сказать, где находится твой наставник. Ты знал его лучше всех, наверняка ты был последним, с кем он общался, перед тем, как он покинул город. Скажи мне где он и мы уйдем. Но нам понадобится твоя машина. Я обещаю, что твоя помощь вернется к тебе. Я буду твоим должником. Призываю Слово в свидетели.

Когда Плут произнес это, в комнате буквально на секунду как будто бы померк свет и люстра на потолке легонько закачалась, позвякивая хрусталем.

- Толку мне от твоего Слова. Засунь его себе в задниц, козел! – сказал Добряк, но все-таки вышел в прихожую за ключами от машины, прихватив по дороге карту окрестностей города.

Он передал Плуту ключи и разложил карту на стеклянном столе.

- На втором этаже подземной парковки слева от дома. Желтая тойота. Не ошибешься, - в голосе Добряка слышалось неприкрытое презрение. Сказав это он, наклонился над картой и очертил большой круг к востоку от городской границы. 

- Где-то здесь. Точнее сказать не могу. Когда он уходил, он не хотел, чтобы его находили всякие ублюдки вроде вас и снова вмешивали в разное дерьмо. Вот прямо как вы сейчас вмешиваете меня! Господи, да если б я знал, не раздумывая бы давно уже уехал к нему, вместе с Розой и малышкой.

- Есть еще какие-то ориентиры? – не унимался Плут. Ему было явно недостаточно полученной информации.

- Вот здесь, - Добряк поставил точку где-то в районе ответвления восточного шоссе, - есть одна старая автозаправка. Там вокруг почти ничего нет. Я знаю, что дед, который работает там, носит ему продукты и всякую мелочевку, а тот позволяет ему веселится в своем городе. Он сможет указать точную дорогу. Ты узнал все что хотел? – теперь в голосе хозяина квартиры слышалась едва ли не мольба. Я еще успел подумать, что непонятно о каком городе говорил Добряк, поскольку как раз в том районе не было ни одного даже самого маленького населенного пункта.

- Да. Теперь все. Спасибо, друг. Если мы выживем, то ты получишь больше, чем можешь даже предположить.

- Избавь меня от этого дерьма! Вали с глаз долой, и чтоб я вас больше тут не вид…

Треск выбитой с петель двери оборвал Добряка. На пороге прихожей стоял Циклоп, сжимая в руках вытащенный из подъезда огнетушитель.

- Тук-тук, ублюдки. Соскучились? – Циклоп отбросил огнетушитель в сторону, одернул разорванное на спине пальто и достал из кобуры крупнокалиберный пистолет. За ним в коридоре маячило несколько фигур, среди которых был и сверкающий фиолетовым ирокезом обдолбанный панк, которого мы видели перед домом.

Добряк взвизгнул от резкого звука и, путаясь в халате, обхватив руками голову, бросился на кухню, пытаясь уйти с траектории возможного выстрела. Плут же, запихнув разложенную карту в сумку, кинулся к балкону, успев выкрикнуть на ходу:

- Друг, задержи его!

Я решил, что эта просьба относится ко мне и стоял разинув рот наблюдая, как одноглазый переступает через выбитую дверь, направив пистолет прямо мне в лицо. Я снова стал жертвой голодного гипнотизирующего взгляда этого страшного убийцы и я ничего, совершенно ничего не мог поделать, даже понимая, что жизнь моя прервется вот уже совсем скоро.

Циклоп направил дуло прямо мне в лицо и нажал на спусковой крючок. Но звука выстрела не последовало, раздался только сухой щелчок заклинившего механизма. Удивившись, амбал посмотрел на свое оружие, и тут прямо из кухни выскочил Добряк сжимая в руках кастрюлю с раскаленным глинтвейном и выплеснул содержимое в лицо одноглазому. Тот взвыл. По комнате разлился запах корицы, вина и ошпаренной плоти. А я, воспользовавшись этой заминкой, прошмыгнул в сторону балкона, где Плут уже успел выбить окно и теперь перебирался на расположенную рядом пожарную лестницу.
 
Когда Плут полностью выбрался, он развернулся и протянул мне руку, чтобы помочь. Я на секунду обернулся и увидел как Циклоп, не обращая внимания на облезающую кожу, которая на глазах покрывалась волдырями, методично всаживал в брюхо Добряку взятый на кухне нож. Изо рта у толстяка шла кровь, а на лице застыло удивленное выражение, так словно бы он так до конца и не смог поверить, что у кого-то нашлось достаточно сил, чтобы пересилить его дар, дающий безопасность, и нанести вред.

Когда мы быстро поднимались вверх по лестнице, я заметил как внизу вдоль улицы остановилось несколько байкеров. Они повыскакивали с мотоциклов, достали стволы и начали палить в нас. Пули выбивали искры из металлической лестницы и мелкие облачка белой пыли из стены, но к счастью расстояния было слишком велико для прицельного выстрела.

Когда мы почти добрались до верха из разбитого окна высунулся Циклоп и размахнувшись бросил окровавленный нож в нашу сторону. Мне каким-то чудом удалось увернутся, а вот Плута ему все-таки удалось достать. Лезвие оставило небольшой порез у него на икре, рана вроде бы была пустяковой, но Плут громко закричал от боли и еле сумел выбраться на крышу.

Когда я поднялся следом он, постанывая, меделнно ковылял вперед, буквально волоча за собой раненую ногу. Сзади слышалось как Циклоп быстро лезет по лестнице вслед за нами, с улицы что-то кричали байкеры. Тут я успел заметить возле лестницы небольшую металлическую табличку с надписью «Не пользовать! Объект находится в аварийном состоянии!» Рискуя не успеть, я все-таки достал из кармана маркер и так быстро как только мог исправил слово «аварийное» на «сломанное» и сильно ударил ботинком по металлу. На глазах проржавевшая до черноты лестница со скрипом отошла от болтов и стала заваливаться в сторону. Не было времени проверять, что будет дальше, и я бросился за Плутом к чердаку, выходящему в соседний подъезд. За спиной я услышал оглушительный лязгающий грохот и мысленно понадеялся на то, что уж в этот раз Циклопу не выжить после удара, сорвавшись с такой огромной высоты.

Я помог Плуту отпереть тугую дверь и дал опереться на свое плечо, когда мы спускались в глубину полутемного чердака. В пыльном сумраке мы еле нашли дверь ведущую дальше вниз. Не было времени спускаться по лестнице, да и не факт что Плут смог бы выдержать столь длительный переход, поэтому нам пришлось дожидаться лифта. Я молился о том, чтобы когда мы вышли эти чертовы байкеры не успели бы перекрыть все выходы из дома. Пока мы ехали в лифте, я достал нож для резки бумаги и распорол пиджак Плута, перевязав ему ногу жалким подобием жгута. Выглядел он очень плохо, бледно, хотя  точно нельзя было сказать, что он потерял много крови.

- Как выйдем – сразу налево. Если доберемся до машины – считай выжили. Дальше будет легче. Только вот доберемся до того города и весь этот кошмар закончится, - через силу улыбался Плут.

Мы выскочили из подъезда во двор и я потащил Плута на себе в сторону подземной парковки, выход к которой был совсем близко. Но где-то на полпути во двор высыпала целая толпа байкеров, ведомых лысым коренастым предводителем, перезаряжающим пистолет прямо на ходу. Я понял, что даже если мы доберемся до парковки, на второй этаж, где стояла машина, нам уж точно не успеть, преследователи с легкостью нагонят нас. Все было кончено, но я упрямо не хотел себе в этом признаваться и продолжал тащить наставника вперед.

Дойдя до двери, в которую я буквально протолкнул Плута, я крепко запер её за собой. В бетонной сырой темноте парковки я подслеповато оглядывался по сторонам, не зная куда двигаться дальше. Где-то капали неплотно закрытые трубы, выбивая реквием по нашим жизням. Мы едва успели продвинутся вперед, как в дверь заколотило множество рук плюс еще несколько человек оказались совсем рядом, двигаясь со стороны выезда для машин.

- Дай мне револьвер! Я не собираюсь сдаваться так просто! Ну!

Плут только бездумно мотал головой из стороны в сторону, как в какой-то больной горячке и все порывался двигаться куда-то вперед. Я оттащил Плута к стене, против его воли и собирался уже ощупывать его карманы в поисках оружия, но тут мне на рот легла холодная ладонь и кто-то резко дернул нас обоих назад, плотно вжав в стену.

- Молчите! Не двигайтесь! Иначе они заметят, – быстро прошептал Сталкер мне прямо в ухо.

***

- У меня пистолетик заело! Дядя Трисмегист, представляешь, а у меня пистолетик заело! Никогда не заедало, а тут вдруг… Ну и ладно – Псих отбросил в сторону ставший бесполезным безобидный водяной пистолет.

Седьмой стоял перед входом в дешевый мотель, где-то на самой окраине города. Он не сильно удивился, когда увидел здесь Жрицу, которая также сверлила взглядом дверь, будто бы не решаясь зайти.

- Вам не следует тут находиться, - обратился к девушке Инспектор. - Как вы обошли тех людей, которых я попросил проследить за вами?

Жрица обернулась к нему, облизав палец в качестве ответа.

- У меня есть свои способы. Так значит это правда, да? Они не в чем не виноваты? Я почувствовала. Да. Я поняла это, когда смогла немного прийти в себя. И чутье привело меня сюда. Вы не сможете теперь прогнать меня, добраться до него – это мое священное право. Можете считать, что я тоже скреплена Клятвой.

- Поверьте, даже если это подозрение оправдается, в чем я еще не до конца уверен, то вам все равно не следует тут находиться. Будет бой. А в бою от ваших способностей не будет никакого толку. Более того, вы только помешаете мне, - Седьмой явно хотел, чтобы Жрица поскорее отправилась восвояси.

Но та вовсе не собиралась никуда уходить.

- Как так получилось? Как ему удалось обмануть вас? Ладно остальные, но вы? Вы упустили этого поддонка так просто, так… легкомысленно! Все Ткачи такие остолопы или вы один такой? И да, я никуда не уйду. Позвольте мне самой решать от чьих способностей там будет больше пользы, господин Я-Чуть-Не-Упустил-Убийцу, - словно бы подтверждая свои слова Жрица показала Седьмому пистолет, спрятанный в необъятных складках длинного рукава.

- Хорошо. Воля ваша. Я не знаю, как ему это удалось, но Унган сумел околдовать меня. А это многое говорит о его силе. Вы можете идти со мной на свой страх и риск. И я не обещаю вам, что вы вернетесь.

- Меня это не пугает. Теперь это меня не пугает.

- Хорошо. Но также я не знаю находится ли он все еще там, в мотеле. Те кого мы отправили проследить за ним не отвечают – скорее всего они мертвы.

- Он там, - Жрица наморщила лоб, прислушиваясь к зову сердца. – Он там. Я чувствую.

- А мы здесь! – заорал подоспевший Псих. – Ну и почему мы еще здесь, а? Пойдем бить черного человека! Он мне вот сразу не приглянулся – точно вам говорю!

Седьмой вытащил из трости длинный узкий клинок и передал палку-ножны Психу.

- Держи. Если что – отбивайся.

- Эй! Так нечестно! У тебя сабля, а у меня тока палка дурацкая! Хочу пулемет!

- Псих, я в тебя верю. Ты что-нибудь придумаешь, - Седьмой одобрительно потрепал безумца по голове. -  Ну что ж, двинемся пожалуй. Если мы сумеем достать настоящего убийцу, то Циклоп освободится от Клятвы и мы сможем поставить его хранителем здешней Сети.  Если мы не сумеем… Что ж. Тогда придется искать замену не только Спящему, но и мне.

Когда Жрица открыла дверь ведущую внутрь мотеля, им в лицо пахнуло влажными запахами тропического леса. Они медленно вошли внутрь здания, за которым как оказалось скрывались целые джунгли, состоящие из болот, папоротников и огромных грибов. Вместо потолка над верхушками исполинских растений раскинулось голубое небо с зеленоватым отливом. Сам воздух этого места был другим, в нем было что-то чуждое не только в запахах, но и на уровне самого состава.

Жрица не верила своим глазам, Псих присвистнул от удивления, а Седьмой стал мрачнее тучи.

- Все еще хуже, чем я предполагал, - проговорил он, ступая на мягкий мох, держа перед собой клинок наготове.

- Что это? – медленно произнесла идущая следом Жрица, провожая взглядом пролетевшую невдалеке полуметровую стрекозу.

- Мезозой. Их время. Им нравится мезозой, - сказал Седьмой и огляделся вокруг.

- Кому им? – спросила Жрица

Седьмой не ответил.

- Ух ты! Динозаврики! – восторженно протянул вошедший последним Псих, указывая палкой на огромных длинношеих ящеров, теряющихся где-то впереди в тумане.