Михалыч вытер свои рыжие с проседью усы а-ля "Песняры", поставил пустую бутылку под стол, достал беломорину и сладко закурил.
- Ну что, студент, как настроение? Будешь ещё?
- Так это. .. А вдруг вызов?
- Ты на время посмотри! Все , кому надо, уже померли. Старух мы ещё с вечера объехали, валерьянкой напоили. Оэрзэшники свой анальгин с димедролом тоже получили, спят, наверняка, как цуцики, потеют.
За давно нестираными шторками спального помещения громко и вразнобой храпели остальные врачи смены, один только Славка Климов уже больше часа где-то ездил.
- А где Клим?
- Так его , Алексей Михайлович, на пожар отправили.
- Наверняка синяк какой-нибудь с папироской заснул... А Клим к Ольге своей заехал на пару палок. Эт точно. Ебливый, сучонок.
Михалыч по-отечески улыбнулся, обнажив мелкие , коричневые от табака зубы:
- Последний раз предлагаю, студент, по пол-стаканчика и спать.
- Да я в жизни столько не пил. У меня язык еле ворочается, глаза слипаются...
- Это после первой. Вторая нейтрализует.
- Так это про рюмки.
- Мы бутылками мерим. Будешь пить рюмками - нехер тебе на "Скорой" делать.
Михалыч открыл холодильник, достал из морозильника заиндевевшую и густую как кисель водку "Пять озёр", пробежался взглядом по полкам, открыл контейнер для овощей. Там лежала сморщенная, как член Михалыча, малюсенькая луковичка. Больше в холодильнике, кроме сосулек, ничего не было.
- Зашибись... Студент, у тебя чо пожрать есть?
- Да-да, Алексей Михайлович, конечно!
Игорёк попытался бодро вскочить , но ослабленные ноги подломились, и он густо покраснев, встал на колени. Михалыч и ему улыбнулся по-отечески. Улыбка у него была такая - доброго, мягкого, повидавшего много человека.
- Экий ты не ловкий. Скажи где, я сам возьму.
- Там...в сумке. Черной.
Михалыч достал из сумки нечто в фольге, развернул:
- Шашлык что ли?! Где ты его зимой взял-то?
- Так на базаре же узбеки делают,150 рублей порция.
- А жена  что, не готовит?
- Так я ж не женат, Александр Мих...ммм...Михайлович. - стал вдруг заикаться Игорь, - Мы с Таней решили рас-с-списать...ся после интернатуры. Она сейчас в областной больнице п-п-роходит...
Развернув фольгу, Михалыч брезгливо понюхал мясо, зачем-то лизнул один кусочек:
- Бля, одни угли. Да и жесткий, наверняка, как подошва. Вставай, малец, долго богу молиться будешь ещё? Положи в микроволновку, пусть погреется.
... После второго стакана (наливали уже по половинке), Михалыч вдруг спросил:
- А ты, Игорь батькович, бешбармак ел когда-нибудь?
- Нее, слышал тока. Там типа лапша, мясо, картошка...
- Типа, как бы...Словечки эти ваши идиотские. Это узбеки тебе типа шашлык нажарили. А казахи знаешь какой бешбармак делают? О-о-о! Я ж в Казахстане заканчивал. Распределили меня в отдаленный район. Там больничка была на 10 коек. Я один врач. Два дня в неделю мотался на уазике по степям да по барханам. Однажды приехал на отдаленное пастбище, там апашка какая-то вроде как при смерти. Померил ей давление, двести на сто двадцать, ну я ей мочегоночки вколол, клофелинчик. Ожила на глазах, старая. Говорю ей, лежи, а то давление упадет, сознание потеряешь. Сказал, чтобы ведро рядом поставили. Она уже что-то там тарахтит на своём, сыну-чабану указания какие-то делает. Тот меня повел к стаду, говорит, выбирай любого барана. А там их сотни! Ну я ткнул пальцем наугад. Гляжу, он его куда-то тащит, хрясь, ножом по горлу, кровь спустил, кожу содрал, жена его подбежала. Он ей быр-быр на своём. Та  ливер из живота в казан, водой залила, на огонь. А во второй юрте уже дастархан накрыт, колбаса конская, водка, ещё чего-то. Сели на кошму, выпили. Колбаса иха вку-у-усная. А баба его уже  ливер тот сварила, кувардак называется. Не скажу, что очень уж понравилось, но под водочку неплохо пошло. Тут дочка прибежала, вжих, всё убрала, пиалушки поставила, чай, зерно жареное, они его в чай добавляют. Водку, правда, оставила. Он мне в пиалу плеснул чая на два глотка. у них так принято, мол, пей, разговаривай, не торопись. Кончится чай, ещё подольём. А вот если полную чашку нальют, значит дают понять: выпивай и дуй отсюда да побыстрее. Потом говорю :" А где отлить можно, ну и покурить за одно?" Смеётся:" Степь большая." Выхожу, свернул за юрту, а там жена юбку-то задрала по самые небалуй, сидит на стульчике, тесто на ляжках катает. У меня аж скулы свело от желания. Тесто летает, да рядом с волосами кучерявыми. Они  ж там без исподнего ходят. Ну я в другую сторону, а поссать не могу, хоть убей. Стоит как истукан мой дружок. В общем, намучился... А тесто то как раз для бешбармака и было. Принесли на блюде. Снизу эти лепешки, сверху куски свежего отварного мяса, все посыпано кольцами тоже вареного лука. Ну и по краям несколько картофелин, для красоты видимо. Вилку не дают, едят руками. Берешь лепешку, заворачиваешь лодочкой, туда мясо, лук - и в рот. Бульон жирный, бежит по рукам, хлюпает в подмышках. Казах сыто отрыгивает - громко, подолгу, в зубах ковыряется, мясо выковыривает, говорит мне: "За хорошую отрыжку в Казахстане барана дают." И смеётся. И я смеюсь. А сам беру очередную лепеху и жены его ляжки вспоминаю... Да-а, такого бешбармака я больше нигде не едал... Мы с ним за ночь одиннадцать бутылок водки под него выпили! А ты, Игорёха, от второй почти уже спишь.
Интерн действительно скрестил руки на столе, положил голову и пытался слушая не заснуть:
- Красиво рассказываете, Александр...ик...Михайлович. Но шашлык я тоже люблю. Чтобы в уксусе замочить, а потом на углях...
Тут открылась дверь нараспашку и вошёл сердитый и взлохмаченный доктор Климов.
- Что, Клим, не дала? - загоготал Михалыч.
- Да ну тебя, старый пердун. На вызове был. Пожар потушили, а там в ванне труп расчлененный да в кислоте  какой-то растворяется. А куски еще и пламенем подпалились. Та ещё картинка.
- Ладно, успокойся. Веlь мы с тобой не такое ещё видели!
- Ага, повидали...
Михалыч налил Климову остатки водки, тот достал из пакета свою, долил до краёв и одним махом выпил.
- Как писать, Михалыч? Расчлененный труп с признаками насильственной смерти, ожогами,химическимим и термическими, третьей-четвертой степени?
- Да пиши просто - шашлык.
Игорь резко побледнел, потом побагровел, на шее вздулись сосуды, щеки округлились.
- Беги в туалет, салага!
- Что это с ним, Михалыч?
- Да водки малость перепил. Вспомни себя, когда на "Скорую" пришёл. То блевал, то после вызова в подушку плакал. Ладно, давай еще по одной - и спать, у меня завтра опять ночь...А ты закусывай, закусывай, студент наш точно уже не будет, он теперь, наверняка, вегетарианцем станет.
И Михалыч стал негромко насвистывать какой-то восточный мотивчик. Светало...