Кто из нас, дастапачтимые читатели, не любит атдыхать заграницей и палучать все приимущиства, связанные с этим типом отдыха? Либо мудаки, либо мудаки. Одно из двух нах.

Ни к тому ни к другому психалагическому типу атнести сваиво друга Банана я не могу, паэтаму нет ничиво удивительнава в том, што это уепок с радастью аткликнулся на майо приглашение пасетить славный горот Барселона на двухнедельный период.

Как выяснилось посже после свойственнова мне самаанализа, самая хуйовая система Испании- это туристическо-визовая система, ибо выдавая визу нашему герою, пасольские уебаны ни разу, судя па фсему, не задумались а паследстваиях для страны...

Ну, абафсем папарядку. Сразу агаварюсь, што раскас весь правдивый беспезды, и всякие уебанские каменты Банана являются лишь падтверждением татальнова двухнедельнова засера мозга лучшими испанскими и экспортными токсикантами, приведшими к полной амнезии.

Итак, в адин прекрасный висенний день (ебатьевоврот), двери Барсилонскава аэропорта, тихо прошуршав, аткрылись, и в зал ажыдания вытек, давя лыбу во фсе сваю ибало, мой друк, с каторым мы к таму маменту не виделись парятка полугода. Для полноты партрета остаецца дабавить, что ибало иво было атрихтовано доблецными руками масковсой милицыи, каторая чем-та не угодила иму накануне вылета, сам он пребывал в састаянии житкава паноса, абеспеченнава пузырем рома, съеденнова в самолете, но не терял при этом бодрости духа, размахивал руками, пердел, и улыбался как пособие по проведению операцыи лоботомии. Ну да хули- друзей не выбирают.

После стандартнава набора уебанских привецтвий, мы аказались на улице, где, вдахнуф испанскава солнечнава воздуха, Банан чуть ожыл и палес в сумку за «падарком» («Бляяя, гыыыы, иккнаххх, ща бля, гляди сам выбирал», бормотал он, копаясь в своей сраной котомке) . Интуицыя миня нихуя не падвела- падарком аказались 5 пузырей гжелки и 4 пифчанскава. Ну хули, типа протиф настальгии пер для друга черес всю Европу. Блять, таких друзей- захуй да в музей!

Надо ли гаварить, што после принятия части падарка вовнутрь, Барселонский аэропорт паимел (в переносном смысле, мудачьо!) не адну, а целых две пьяных абизьяны, ахуенно радых сваиму састаянию и вапще ушедших в васторг набирацца сеансу (ну а хулиж- тепло, сонце, испания, пяьные в гавно ну и т.д., воопщем щастье).

Ну, паестку до города мы прапустим, ну ее нах, ничево новава, кроме ахуевающих ипанских кабальеро вакрук.

Самое виселое началось после нашива приезда. Па ширате русской души был тут же накрыт стол с бухлом и жрачкой в прапорцыы 10:1, к катораму были приглашены все инастранцы, жившые в нашей квартире. Апять же не атвлекаясь на дитали, скажу лиш, што для ряда икспатоф вечир закончился просто плачевным састаянием и нежыланием больше пользавацца русским гастеприимствам, ну а для самава прадвинутава англичанина Идуарда- мегаблевом в тичение получаса. Блия, никагда бы не падумал, што такой субтильный чилавечек, коим был Эдичка, может так бливать. Звуки, каторые он издавал, стопудовао выиграли бы конкурс на лучший саундтрэк к фильму «Парк юрскава периода. Эпизод третий. Диназавры ибуцца». Песдец, он выл и ревел как буйвол с разорваной сракой. Сцукарот недайбох такой пытки ищо раз увидеть. Харашо, абашлось бес дипламатическава скандала.

А ищо два бразильца все прапагандировали мазу пакурить, вместо пабухать. Банан же, как истиный дипламат, нашол кампрамисс- выпить-курнуть-выпить-курнуть. Такова микса абизьяннии арганизмы не выдержали, и ани тоже пасетили праацов, разделив этот сианс с кармлением ихтиандра. Ну да хуй с ними со фсеми. А што же наш герой? Резонна рассудиф, што все эти пикассо и гауди- хуйня полная и их можно зазырить в интернете, а также абнаружыв дома сорокграмовый шмат мароканскава стафа и ацениф дешевизну местнафа пифчанскава, Банан внятно разъяснил: «пашливсенхуймудаки»- буду атдыхать! Отдых падобнава рода длился две недели беспесды и бес экцессоф, нещитая мелкава балафства типа пассать с балкона на испанские головы и прочих децких шалостей типа харошево пиздилова на испанском фестивале, кагда пьяный Банан, уверенный в своей неатразимости, схватил за пизду какую-то местную Кармен …

Но, как гаварицца, скока веревочка не вейся, все рафно песдец придет. Вот и наступил день пращальнава ужина перет атлетом баевова друга в сталицу.

Как прадвинутые падонки, решили не атступать от традицыи. Взяли в качистве еды вотку с тыкилой, пифка, а в качистве дисерта- старава добрава маррокано. И тут, как абычно, свершилась падляна- сраный недуг в виде тимпиратуры подсадил миня на антибиотики, принудиф Банана найти сибе сотрапезника, коим и аказался наш квартиродатель, простой испанский парень Ксавьер (прасти нас нах, гыыы). Апять же патом, на следующий день, на ломаном испанском (патамошто он и на нем еле гаварил), он пажалел, што это не он бля забалел, а я, гыыы. Вот такой интернационал. Ну да хуй с ним со фсеми. Истественно, Банан не мог не атметить дастойно свой паследний вечир на гастеприимной земле, что и даказал, уевшись ханкой в полный дрищ. Здесь то бля и интрига, дарагие падонки.

Далее са слов свидетелей, т.е. меня, заснувшиво, естественно раньше: «Я праснулся ат какова-та страннава звука, доносившегося от окна (около которава и находилось ложе маиво таварища). Спрасонья я не понял, што это такое и решил пазванить 911. Патом я падумал, што ну их на хуй, и решил справицца с праблемой свами силами, сцукарот. С трудом прадраф глаза, я павернулся в направлении акна и в рассветных сумерках увидел силуэт, смутно напаминющий мне гавнападобные формы Банана. Ищо ни хуя не поняф, што праисходит, я начал падазревать што-то страшное. (Так сруцца ящерицы, придчуствуя землетрясение). Мое биспакойство было вызвано знанием ниардинарных вазможностей Банана, количестом выжратава им, и, самое главное сцукарот абстаятельством- непрекращающимся звуком. Не звуком даже, а журчанием каким-то нах! Еще не веря в праисхадящее, мая дрожащщая рука нащупала выключатель и черес сикунду компану залил свет. Ептваю, нахуй ленин изобрел сваю сраную лампу!? Нахуй я включил свет?! Какова хуя этава диграданта пустили в Испанию?!

Абсалютно не парясь, уверенно апираясь рукой оп падаконник и немного пашатываясь, эта сцука стаяла с закрытыми глазами и С С А Л А в С В О Ю П О С Т Е Л Ь ! ! !…

На мой сначала немой и по комедийному глупый вопрос «Банан, што ты делаешь, падонак!», а затем и на наебок ногой в печень, Банан закончил ссать, медленно развернулся, приоткрыв один глаз, и сказал, как отрезал: - Пошел нахуй. Дай отдохнуть нормально….

После этого он застелил кровать покрывалом, поправил падушку и лег спать дальше.

Стоит ли говорить, што спалось мне патом не савсем песдато. Но, художник не был бы художником, еслип не умел добавить завершающева штриха к картине. Праснувшись утром, Банан удивленно пощупал кравать, в каторой плескалось литра два атборнава сцанья, павернулся ка мне, и, как обычно, полным изумления голосом вопросил: Брат, ну а хули фсе такое мокрое?

Песдец. Buenvenido amigo!