Мою взлюбленную на пару недель увезли на юг, а я продлжал пить таблетки, витамины, успокаивающие чаи. Но чесался я уже совершенно жутко- люди в общественном транспорте отсаживались от меня, дефки в бюро подозрительно отказывались садится на предложенный мною стул.
9 мая я официально уведомил супругу о том, что я, в силу объективных и субъективных причин не могу больше быть её супругом, и заявляю о желании расторгнуть наш брак. После этого я почувствовал себя просто охуенно, словно я носил свинцовую одежду, и вдруг- разделся догола. Мир обрёл краски, люди вновь стали мне симпатичны. Я понял, что только что сделал что- то очень хорошее(кстати эта мысль не покидает меня до сих пор). Я немедленно вышел на улицу, и купив мороженное насладился им сполна. Я лизал застывшие сливки и шоколад и чувствовал, что вот оно, счастье. Прохладный ветер шевелил листья на деревьях, чирикали воробышки, я сидел перед домом, и облизывал мороженное. Счастье вот-вот должно было захлестнуть меня, но что- то мешало ему это сделать. Я прислушался к себе, и понял: у меня страшно чесалось всё тело.
Дальнейший месяц чуть не привёл меня в Кащенко. Я практически перестал спать, стал реже выходить на люди. Я мог тупо пялицца в телевизор и продолжать расчёсывать уже и без того расчёсанное в кровь тело. Я был на грани. Я чувствовал что близок к сумасшествию. Я понял, что время идти к врачу.
На этот раз, я выбрал не много ни мало- клинику при управлении делами президента. Там было конечно охуенно. Все говорили с тобой ласково, а медсёстры были как на подбор молоденькие, с крепенькими жопками, улыбчивые и загорелые. После всех бесед осмотров, молодая симпатичная докторша, с сожалением посмотрев на меня сказала: "Что же вы так, миленький щитовидку запустили? У вас эндокринная система вся не работает, а вы тянете. Пойдите к тем шарлатанам- травникам, и хоть деньги заберите".Я чуть умом не ёбнулся. В моём мозгу пронеслись видения зобатых людей с выпученными глазами и складчатыми шеями. Предводительствовала толпой зобатых жабоподобная Надежда Константиновна Крупская. Мне захотелось плакать. "Йода у вас в организме не хватает. Поэтому и нервный вы такой. И кожа поэтому сохнет(на самом деле кожа сохла от многочасовых стояний под о ч е н ь горячим душем). Попейте вот эти таблеточки, иммунальчик, так как у вас снижен иммунитет. Йод, обязательно. И через месяц- посмотрим". Я вытер слёзы, и поёбал домой. Мысли были самые чёрные. Рядом со мной, невидимая, шла Надежда Крупская, и показывала язык.
Через пару дней я уехал на юг, к родителям. Я надеялся провести десять дней в тишине и покое, вдали от стрессов, йодной недостаточности, и работы. Через два дня маме стало страшно.
Отец вернулся к вечеру с каким- то мужиком, которого представил как старика- травника. "Старику" не было ещё и пятидесяти. И вид у него был стопроцентного аферюги. Я отвёл отца в сторону, и сказал, довольно громко: " Гони его на хуй, этого гандона!", на что отец шумно зашептал, что это известный травник, что он не глядя ставит диагноз, а денег не берёт принципиально. Последнее меня заинтересовало. Я подлшёл к травнику, снял майку и сказал: "Вот, чешется так, что пиздец!" Травник, блеснув очками и дохнув на меня водкой и жареной барабулькой, сказал: "За неделю. За неделю вылечу….Эт у тя….Эта-а…Ну-ка а здесь… ага, панятна….. Ага. А доктор чё сказала? Ага. Ну шо, казак( я казак?гыгыгы!), эту у тя от нервов. Вы, городския, пережываетя много из- за чепухи. Ядитя непойми шо. Вот и чешитесь." Мне мучительно захотелось дать знахарю в ебло. "Я те сбор дам, через неделю забудешь шо с тобой було." Денег травник и правда не взял, зато с аппетитом поел, и как следует выпил, на пару с отцом. Ушёл он от нас далеко за полночь.
Утром отец принёс дурно пахнущую субстанцию, расфасованную по газетным фасовкам. Я слабо надеялся, что в состав входит конопля, но развернув газету обломался. Но несомненно, что в состав зелья входило говно. И хорошо если самого знахаря. Меня хватило только на два глотка. После я долго и с удовольствием блевал.
Ещё через день приехала моя любимая. Сбежав от мужа, она, в жутком бакинском поезде приехала ко мне. Я стоял на расплавленном перроне, а она худенькая, загорелая шла ко мне, пожираемая взглядами грузинов- проводников. Мы целовались, я смеялся, гладил её, когда она вдруг сказала, "Ой, пусти- ка…!", отстранилась, и с явным удовольствием почесала живот….


(окончание следует)
158advocate ©