Приятель рассказывал. Дело было в 80-х, Андрей  учился заочно в КазГУ  и приехал в «столицу яблок» на очередную  экзаменационную сессию. Университет жильем для своих заочников, естественно, не располагал – мест в студенческом так называемом «КазГУграде» не хватало и для очников. И Андрей по большому блату устроился в ведомственное общежитие, что-то там по линии министерства энергетики.  Общага была гостиничного типа, с комнатами на двоих, на ночь закрывалась  и свирепые вахтеры с 11 вечера и до утра никого не впускали и не выпускали. Жили здесь преимущественно специалисты-энергетики, съезжающиеся со всего Казахстана на курсы повышения квалификации. Андрей первые несколько дней наслаждался  одиночеством – одни курсы энергетиков закончились, заезд на другие только начинался.
Но в одну прекрасную  - нет, не так! – в одну ужасную ночь его спокойная жизнь была нарушена самым препохабным образом.
- Приехал из университета, поужинал в общежитском буфете, почитал конспекты и уже засыпал, как слышу – кто-то ритмично стучит мне в стенку из соседней комнаты, - рассказывал Андрюха. – Сначала не понял, что это, и даже сам постучал в ответ (а кто его знает, может, кто контакт хочет наладить). Но когда мне никто не ответил, а вернее, стук о стенку оставался таким же однообразным, да еще при этом можно было расслышать скрип кровати, понял: так там же ебутся! А в стенку стучит то ли спинка, то ли боковинка  кровати! Значит, все-таки заехала очередная партия энергетиков  и народ времени даром не теряет.
«Ну, дело житейское, пусть ебутся, потерплю немного, - решил Андрюха. И снова попытался заснуть. Но слух его, хотел он того или нет,  по-прежнему продолжал фиксировать все то, что происходило за стенкой, состоявшей, похоже, всего лишь из пары тонких листов  сухой штукатурки. И за этой стенкой  было все тоже самое: «стук-стук, скрип-скрип». И ни крика, ни стона, что обычно полагается в такой ситуации. Хотя нет  - еще слышалось  лишь редкое покашливание да иногда глубокие вздохи. «Надо же, какая стеснительная парочка!» – ухмыльнулся еще про себя Андрюха.
Прошло минут десять, потом двадцать, и вот уже полчаса, но эта однообразная хуйня все никак не прекращалась ни на минуту: «стук-стук, скрип-скрип, кхе-кхе, уфф-уфф…» Андрея это начало раздражать. Он признался, что поначалу от нечего делать пытался вообразить, что из себя представляет эта парочка, в какой позе они ебутся – хотя и так было понятно, что традиционным бутербродиком, - и неожиданно для себя возбудился и хуй его пришел в полную боевую готовность. Андрюха же всего неделю как приехал в Алма-Ату, дома в Павлодаре у него осталась жена, которую он в ночь перед отъездом оттрахал раза три, не меньше  – чтобы хватило как можно  надолго. Хватило ровно до этой позорной ночи, пока за стенкой его комнаты какие-то мудаки не начали упорно и долго трахаться в пору, когда всем надо спать. И вот теперь он лежит, как мудак, со стоячим хуем,  который воткнуть некому, а за стеной уже целый  час – все «стук-стук, скрип-скрик, кхе-хке, уфф-уфф», и Андрюха  в полном неведении,  что ему со всем этим блядством делать.
Конечно, можно было бы просто встать и уйти погулять по ночной Алма-Ате, может и снять кого-то на ночь. Но, как я уже говорил, общага на ночь запиралась, и Андрюха никуда бы не вышел. Но даже если бы и вышел, вряд ли  кого мог бы снять – тогда с проституцией было не так откровенно, как сейчас, да и денег у Андрюхи было с гулькин хуй. Иначе он бы жил в какой-нибудь недурной гостинице, да и ночевал бы сейчас, может, не один, а с некоей симпатичной сокурсницей, с которой они уже третий день многозначительно переглядываются.  И это Андрюха,  может быть,  стучал бы сейчас к соседям  спинкой кровати,  а не к нему долбились эти похотливые долбоебы. 
Андрюха снял с головы подушку, посмотрел на часы – время было уже в районе второго часа ночи – эти уроды монотонно еблись уже полтора часа! -  рассвирепел и со всей дури стал молотить кулаком в стенку к соседям и громко орать:
- Эй, вы, сволочи, имейте совесть: мне рано вставать! Заканчивайте, на хуй, или перебирайтесь на пол, чтобы я вас не слышал, бляди!
За стенкой изумленно замолчали. Потом слышно было, как с кровати, наконец, поднялись, по шуму можно было определить, что ее все же  отодвинули  от стенки, снова рухнули на постель, и…  ебля продолжилась. Правда, чуть потише и уже без этого назойливого: «стук-стук». «Ну, это уже  куда ни шло, - почти умиротворенно подумал Андрей (в трусах у него, после того, как он дал выход своей ярости, был полный штиль, и уже не надо было думать о разрядке).  – Но что же это за  сексуальные гиганты такие, что уже почти два часа трахаются без перерыва?» У самого Андрея личный рекорд был сорок минут, и то по пьяни. По трезвянке же он мог  максимум минут пятнадцать. А эти – два часа! Как роботы, на хуй! Хотя у них  есть чему поучиться…
С такими занимательными мыслями Андрей, наконец, и уснул. Утром встал с больной головой, глянул на часы – на вторую пару в универ еще можно было успеть, быстренько почистил зубы над раковиной, ополоснул лицо, оделся, схватил дипломат и вышел из комнаты. Когда Андрей, чертыхаясь, елозил проворачивающимся ключом в испорченном замке, из соседней комнаты выплыла дородная молодуха лет тридцати, килограммов этак под восемьдесят.  Увидев Андрея, она  потупила свои бесстыжие зеленые глаза и неспешно прошла мимо, задев его теплым бедром и обдав смешанным амбре дешевых духов и перегара. А следом за ней из соседней комнаты вышел худенький,  невысокий и абсолютно седой, аккуратненький такой  казах лет пятидесяти пяти - шестидесяти с лукавым прищуром темных глаз.  На сексуального гиганта он ну никак не походил!
Запирая дверь, этот сморчок озорно, как старому знакомому подмигнул Андрею. Андрей молча подобрал с пола свою челюсть, одновременно успев удержать  уже готовую к  вылету  глубокомысленную фразу «Ну ни хуя себе!».
- Об одном жалею, - закончил свой рассказ Андрей. – Что не спросил этого саксаула: что же он такого пил накануне, что смог два часа подряд пилить эту бабу?...