В коробчонке кто катится с грохотом,
Лошадей, полагаю, под триста я?
Пригляделся - ну надо же? Кроха там.
Лягушонка на вид неказистая.

Я от счастья чуть в брюки не писаю
(присыпай потом детскою пудрою),
Ведь свела же судьба с Василисою,
Не с какой-нибудь там, а с премудрою.

Супершкола-то ею закончена,
Степеней – что у урки судимостей.
Ну так что ж, что маленько всклокочена?
Для весомости то и для зримости.

А как водочки выпьет, красавица,
Так и тёрхает белой лябёдушкой.
Ну так как же такой не проставиться?
И не надо тут сплетен, что год уж кой.

Закрутили мы с ней виты-бревисы,
Хоть кричи «Тормозни-ка мгновение!»
И хоть я не вполне был царевич сам,
Но Иван и дурак без сомнения.

В общем, сжёг я ей жабию кожицу.
А она чуть со шпилек не сверзилась,
Да такую состроила рожицу,
Что во сне ни за что б не примерзилась.

И поведала истово, срань де я.
Так зашлась… прям Башметом за нотами:
- Лучший латекс бутиков Голландии!
Килограмм восемнадцать енотами!

Казус этот нас с ней до конца допёк.
Не случился с меня ей ни друг, ни муж.
Мне-то что, я штаны застегнул и сбёг,
А вот ей на болото и не в чем уж.