Ну что тут скажешь. Мелкий, еще молодой человек. Глупостями страдает разными. Когда, например, по лестнице подниматься уже начинает, то свистит коротко, это значит, мол, ключи ему от номера подавай. И так надо ему их подать, чтоб без всякого барства, чтоб как своему, как рабочему.  Главное кинуть ключи как-нибудь поинтереснее, например, через спину. Тогда он вообще примет дурацкий вид, весь напряжется и ключики или брелок самым краешком ладони зацепит так, что совсем чуть-чуть, еще вот-вот и упадут. Но уже кулак сжал, весь невозмутимый стоит, будто ключи ловить для него это пара пустяков, будто всю жизнь только и делал, что ключи ловил, что даже с завязанными глазами их ловит или если ночью разбудить и кинуть, то тоже поймает. Так ведь еще и идеологию себе выдумал необыкновенную, что если б не поймал ключики-то, то тряпка ты, размазня в общем, а ежели поймал, то самый что ни на есть мужик настоящий. И самое интересное то, что если б  действительно не поймал, то вся б его идеология разом вскрылась, исчезла словно и не было ее, все с таким же невозмутимым видом ключики со ступенек поднял бы и пошел бы к себе в номер. А смотрел бы на меня как бы говоря "Ну и что? Что здесь такого? Ну упали. Подумаешь. Ключи". Может быть даже обиду тайную какую затаил, будто это я маг-чародей его мастерство своим заклинанием под корень свел. Странный он в общем. Приехал к нам в начале сентября и весь важный такой ходил, надулся индюком, на нас всех смотрит свысока словно мы челядь дворовая, а он барин, у которого времени на наши простолюдинские дела нет, что он о судьбах страны думает, что еще много поменять придется, прежде чем счастливо заживут те, на которых он сейчас свысока смотрит. Целыми днями только и делал, что рассказывал нам о трудах Маркса, Энгельса, о том как человека труд должен распределяться чтобы, никто на себе несправедливости длань не чувствовал. Все о революции грезил. Сам же по вечерам ходил в наш кабак и спускал там до ста рубликов, да с таким азартом спускал, что мы аж завидовать ему стали. Стали думать чем мы хуже в самом-то деле. Работаешь себе работаешь целый месяц, а в кабак всего раза три по-человечески себе позволить сходить можешь. В общем вечером одним подкараулили, кругом обступили его, а он озирается на нас непонимающе, мол чем могу быть полезен. Мы ему рассказали чем, а точнее даже показали. Все бока ему перемяли и отпустили домой его без одежды через всю Купчую. А следующим днем сразу две столичных газеты отметились гневными статьями о том, как жандармерией был зверски избит известный коммунист Рябчиков.

Конец.

С тех пор много воды утекло и жизнь моя стала стабильнее и надежней. Я нажил себе немалое состояние и уехал в Сибирь, туда, где спокойней. Как-то в один из зимних вечеров, прогуливаясь по Ордынской, напротив "сыромятнинских бань" я повстречал того самого Рябчикова, которого в свое время так нещадно мутузил. Это был уже совершенно другой человек в выгоревшем до рыжеватого оттенка драповом пальто, в черном, натянутом от холода по самые уши, заломившемся на бок, котелке. Рябчиков хоть и повзрослел, но сильно исхудал за это время. То, что этот год он провел в нищете не вызывало сомнений. Признаюсь, странным было видеть его здесь, среди заснеженного н-ска, в этом дурацком наряде. Я конечно же подошел к нему в надежде разузнать из-за чего так резко изменилась его жизнь. Он же шарахнулся от меня, будто увидел саму смерть, и принялся бежать. Догонять я его не стал, но решил, что следующим днем я обязательно его найду. Тем более что город наш небольшой, а бродяги появляются у нас очень редко. Но какого же было мое удивление, когда ровно в восемь часов, возле дверей регистратуры я нос носом столкнулся с Рябчиковым, только теперь он был разодет как светский франт, а гладко выбритое лицо светилось здоровым румянцем.

- Рябчиков, Вы ли это? - спросил его я.

Рябчиков нагло усмехнулся, сделал вид что уходит, потом резко обернулся и как пизданет меня по ебалу. Йа аж ахуел. Потом с локтя по подбородку. Искры сыпались. Ебашел он меня долго от души. Какие-та долбоебы пялились на нас и ржали как кони.
- Хули ржоте твари! Помогите! Пиздят ни за что! - кричал я. Так бы и убил бы если б не дядя Вася сторож. Стеганул Рябчикова кнутом, тот и убег. Об одно лишь жалею, что не побежал в тот вечер за тем худым Рябчиковым и не выяснил ЧЕ ЗА ХУЙНЯ ВООБЩЕ!!!